Нерия попыталась выяснить детали у соседа, мистера Варги, однако у того не работал телефон. Но она была твердо уверена в двух вещах: ей причиталась половина денег, полученных от страховой компании за дом; сбежавший муж обокрал ее.
До Нью-Йорка было ужасно далеко, да и след мужа в любом случае надо было искать во Флориде. Поэтому Нерия решила ехать в Майами, как и планировала раньше.
Она задумалась, как бы раскинуть сети пошире. А почему бы не подключить и полицию к поимке Тони? В конце концов, они ведь профессионалы. Нерия отыскала в кемпинге телефон-автомат, позвонила в департамент полиции графства Дэйд и сделала заявление о пропаже мужа.
Записав информацию, дежурный попросил Нерию подождать у телефона. Она подождала несколько минут и начала терять терпение. С неба закапал мелкий дождь. Нерия заволновалась. Ведь доктор Гейблер и молоденькая Селест остались вдвоем в машине. Интересно, демонстрирует ли он ей сейчас «спиритические сеансы», которые так хорошо отработал на самой Нерии.
На шее у Нерии висел отполированный кусочек розового кварца, по словам подарившего его доктора Гейблера, он должен был помочь Нерии познать неизведанные лабиринты «безусловной любви». «Чокнутый!» – подумала Нерия. Возможно, в этот самый момент он напевает молоденькой Селест интимные мантры[7]. Пока Нерия Торрес не познакомилась с профессором, она и понятия не имела, что такое чакра. А вот Селест, несомненно, знала. У них с доктором много общего.
Мелкий дождь сменился сильным ливнем. Красная глина под ногами Нерии превратилась в месиво. Сзади подошел мужчина, прикрывавший голову газетой, и встал вплотную к Нерии. Он шумно и тяжело дышал, пытаясь таким образом дать понять ей, что ему тоже нужен телефон. Нерия громко выругалась и швырнула трубку на рычаг.
На другом конце, в штаб-квартире департамента полиции Майами, дежурный усердно проверял список невостребованных из морга трупов. К его удивлению, у одного из мертвецов оказалось такое же имя, такая же дата рождения, ручные часы с такой же гравировкой.
Дежурный немедленно переключил звонок миссис Торрес на отдел по расследованию убийств. Но к тому времени, когда трубку снял детектив, разговаривать ему было уже не с кем.
Макс Лам вылетел из Нью-Йорка в Сан-Диего, а оттуда в Гвадалахару, где проспал одиннадцать часов. Проснувшись, он позвонил в отель аэропорта в Майами. В книге регистрации постояльцев Бонни не оказалось. Макс закурил сигарету «Бронко» и откинулся на подушку.
Он принялся размышлять, по какой причине Бонни могла бы обманывать его, оставаясь вместе с одним из явно полоумных мужчин, а то и с обоими. Но никакая причина так и не пришла ему в голову. Макс знал, что Бонни Брукс отнюдь не легкомысленна, и это было одно из ее положительных качеств, нравившихся Максу. Уравновешенная и предсказуемая – вот какой была Бонни. Насколько Макс знал, самый импульсивный поступок в своей жизни Бонни совершила, выбросив из окна квартиры в Манхэттене черствую пиццу. Что касается секса, то здесь Бонни отличалась старомодностью, она начала спать с ним только после седьмого свидания.
Так что уже через минуту Макс Лам отбросил тревоги по поводу неверности своей жены. Жуткий эгоизм Макса не допускал такой возможности, он просто не мог представить себе, что Бонни может возжелать другого мужчину. И уж тем более не из тех уголовников и психопатов, с которыми он оставил ее. Это невозможно! Макс хмыкнул, выпустив струйку дыма. Она просто наказывает его, вот и все, Бонни явно до сих пор злится из-за поездки в зону урагана.
Принимая душ, Макс Лам сосредоточился на первоочередной задаче: капризный Клайд Ноттидж-младший, страдающий тяжелым заболеванием президент компании «Дарем Гэс Мит энд Тобакко». В задачу Макса входило вбить хоть немного здравого смысла в башку этого старого пердуна, заставить его осознать губительные последствия отзыва всех дорогостоящих рекламных проектов из печатных средств информации. Перед отъездом Макса из Нью-Йорка каждый из четырех вице-президентов рекламного агентства «Родэйл энд Бернс» лично побеседовал с ним и объяснил важность его миссии в Гвадалахаре. Макс понимал, что успех этой миссии гарантирует ему прекрасную карьеру в агентстве. Но добиться этого успеха будет очень трудно, поскольку Клайд Ноттидж был ужасно упрямым стариком.
Такси подвезло Макса к клинике «Арагон» – двухэтажному оштукатуренному зданию, недавно покрашенному и расположенному в живописном жилом пригородном районе. Вестибюль клиники хранил явные следы недавнего ремонта, который, к сожалению, не коснулся системы кондиционирования. Макс ослабил галстук и уселся в кресло. На стеклянном столике лежала стопка информационных проспектов, отпечатанных в Испании. Ради любопытства Макс раскрыл один из них. На первой странице был нарисован баран и стрелка, указывающая куда-то между его задних ног.
Макс швырнул проспект на стол. Ему хотелось курить, но на стене висела табличка «Не курить». По подбородку стекла капелька пота, и Макс вытер ее носовым платком.
В вестибюль вышел мужчина в белом медицинском халате – светлоглазый американец лет шестидесяти пяти. Он представился: доктор Колк, лечащий врач мистера Ноттиджа.
– Когда я смогу увидеть его? – поинтересовался Макс.
– Через несколько минут. Он заканчивает процедуру.
– Как его здоровье?
– В целом получше, – туманно пояснил доктор Колк.
Разговор переключился на клинику и раковые заболевания. Доктор спросил Макса, курит ли он.
– Недавно начал.
– Начали? – Доктор недоверчиво уставился на Макса.
– Это длинная история.
– Мистер Ноттидж выкуривает в день четыре пачки.
– А я слышал, что шесть.
– Ох, нам удалось снизить это количество до четырех. – На лице у доктора появилось выражение человека, сила воли которого победила силу воли пациента.
Макс поинтересовался насчет нетрадиционных способов лечения раковых опухолей. Доктор Колк откровенно рассказал о них.
– В нашем методе действительно есть что-то, поэтому и результаты довольно хорошие.
– А почему вы решили испробовать... ну, вы понимаете...
– Баранью сперму? – Доктор Колк улыбнулся. – На самом деле это очень интересная история.
По мере того, как Макс слушал ответ доктора, на лице его появлялось все более сосредоточенное выражение. Терапия доктора Колка полностью основывалась на случайных наблюдениях, связанных с тем, что у баранов очень редко встречается рак легких.
– По сравнению...
Доктор шутливо уставил указательный палец на Макса.
– Вы рассуждаете точно так же, как Управление по контролю за продуктами и лекарствами. – Он сложил руки на груди и наклонился вперед. – Наверное, вам любопытно, как мы собираем сперму.
– Вообще-то да, – вынужден был ответить Макс.
Рядом с доктором появилась медсестра внушительных габаритов. Она сообщила, что послеобеденная процедура у мистера Ноттиджа закончена. Доктор Колк повел Макса в палату старика.
Перед дверью палаты доктор понизил голос.
– Я оставлю вас вдвоем. Последнее время он что-то ругается на меня.
До этого Макс только однажды встречался с Клайдом Ноттиджем, это было на поле для гольфа в Роли. Но тот здоровый, энергичный, голубоглазый скряга, каким он запомнился Максу, совершенно не был похож на этого изможденного, с серой кожей инвалида, лежавшего на больничной кровати.
Но стоило больному открыть рот, и Макс узнал прежнего Клайда Ноттиджа.
– Какого черта ты уставился на меня, сынок?
Макс подвинул стул к кровати и сел, положив портфель на колени.