- Щетку бросили, на рояле больше никто не играл, а танцы все продолжались. - Уокер брился в ванной и через открытую дверь разговаривал с Тьюри Дэзин, сидевшей в гостиной. - Мисс Морган с О’Бриндом.
- Мне кажется, этот молодой старик должен быть импотентом.
- Ревнуешь.
- Нет, мисс Морган не в моем вкусе. .
- Ну а я, ты уже знаешь, с очаровательной миссис О’Бринд.
- Эта мне больше нравится.
- И мне тоже.
- А еще кто с кем танцевал?
- Том Бекер с инженером. Пьяные в дым,
- Однако тоже столковались.
- Не знаю, столковались или нет, в том смысле, на который ты намекаешь, - голодной кошке всегда мясо снится… Но Том действительно лез к инженеру целоваться, говорил, что любит его, как отца, а инженер обнимал Тома и уверял, что любит его как брата. Если бы ты там была, ты с кем бы стала плясать?
- С Лиленд,
- Ну, тут твое дело гиблое.
- Начисто. До того нормальная женщина, просто тошно. Да еще этот муж, псих психом, великий борец за справедливость.
- Он и вчера проповедовал. Про какой-то новый опустошительный ураган небывалой силы. Он пронесется над плантациями и сметет нас всех. И будет это, когда придет час человека и бог победит зеленого дьявола.
- Он просто невозможен. Живет вне нашего прямоугольного мира. И слава богу. Слыхал ты его теорию насчет прямоугольного мышления? Мы осуждены мыслить в пределах параллельных линий, так он говорит. Банановые плантации имеют форму четырехугольника, и дома рабочих тоже, и мы все, живущие здесь, свыкаемся с ощущением безысходности, так как параллельные линии никогда не сходятся, они всегда остаются на одинаковом расстоянии одна от другой, и мы несем в себе эту невозможность слиться с самим собой, два человека существуют параллельно в каждом из нас. Он уверяет, что там, где кончаются четырехугольники плантаций, человек - уже не знаю, реально или в воображении - продолжает видеть параллельные линии, они идут все дальше, дальше, в бесконечность и никогда не сходятся. То есть он хочет сказать, что мы, здеш- ние жители, постоянно стремимся к чему-то, что никогда не сбудется, никогда. Человек в отчаянии хочет укрыться в своем жилище после целого дня изнурительного труда, но видит, что дом его - тоже продолжение параллельных линий, и он ведет их, ведет до тех пор, пока сон не сомкнет его веки…
- Ты стала проповедницей новой теории. - Уокер, выбритый, свежий, в светло-синем костюме, пожал руку Тьюри Дэзин. Она дала ему сигарету.
- И он утверждает, - продолжала Тьюри Дэзин,что эту дьявольскую геометрию изобрел Зеленый Папа. Те, кто работает на плантациях, не должны чувствовать себя спокойно, уверенно, линия их жизни проходит через труд и домашний очаг, они тянутся к устойчивости, к уверенности в завтрашнем дне, но все это там, где сходятся параллельные линии, то есть нигде.
- Но мы пока что пляшем со щеткой и тянемся к своей партнерше. Так что все в порядке.
- Да, а насчет отношений между мужчинами и женщинами… Тут Лестер еще похлеще меня.
- Он, наверное, убеждал тебя, что ты не нравишься мужчинам по причине этого самого внутреннего параллелизма.
- Нет, он очень даже уважительно ко мне относится, ты не думай. У меня нет усиков, я не ношу мужской костюм, не подражаю по-дурацки мужским ухваткам… Он меня ценит как товарища.
- Ну-ка, развеем горе, хлебнем из “конской шеи”. Тебе дать?
- Для меня еще рано. Сейчас не больше восьми утра. Но такая жарища чертова… Хочется ледку пососать. Так и быть, налей.
Уокер достал высокие бокалы, длинные, стройные, как конская шея, украшенные забавными рисунками, налил дрожащей рукой солидную порцию виски, разбавил содовой, выжал лимон.
- Держи бокал. Погляди, какая здесь красотка нарисована, смуглая, ножки полненькие, груди торчком.
Тьюри Дэзин полюбовалась местной Венерой и принялась за виски. Отхлебнув немного, она протянула приятелю свой портсигар. Внутри на золотой крышке была изображена женщина, когда открывали портсигар, женщина, казалось, раздвигала ноги.
- Давай насыплем сюда немного табаку из сигареты, как будто волосики рыженькие.
- У меня табак черный.
- Ха-ха! Ха-ха! - Эрни Уокер хохотал так, что лед бился о стенки его бокала.
Он закинул голову, вытянул длинную шею и словно перелил огненную влагу из одного бокала в другой. Потом подсел к Тьюри Дэзин и, стараясь улыбаться повеселей, стал рассказывать, в какую попал переделку.
- Жена самого старого здешнего управляющего, молоденькая - он в третий раз женился, - на днях пришла ко мне и…