- Мы уедем; мне тоже здесь невмоготу - я считаю дни, словно узник перед побегом. Как подумаешь, что есть моря, горы, вулканы, озера, безбрежные реки с ароматом спелых плодов, а здесь тысячи людей от рождения до смерти закупорены в серых зловонных домах и учреждениях…
Адвокаты-близнецы снова предстали перед Мидом (для них - Стонером) как один и тот же образ в двух зеркалах - Альфред и Роберт, Роберт и Альфред. Мид зашел попрощаться и подписать кое-какие важные бумаги. Под гарантию его подписи ему предоставили заем в полмиллиона долларов. Надо было также оформить завещание. Единственная и полноправная наследница всего его имущества - Лиленд Фостер де Стонер, а в случае ее кончины - общество “Мид - Кохубуль - Лусеро - Айук Гайтан”.
Когда Лиленд вошла в кабинет адвокатов, все встали.
- Уж эти мне сборы… Перед дорогой всегда думаешь, не забыть бы чего… В последнюю минуту делаешь покупки… - Извинившись, она обратилась к мужу:Нам пора, не правда ли?
Адвокаты Досвелл поцеловали руку Лиленд, а руку Лестера Мида (для них - Стонера) дружески потрясли, и через минуту дверь кабинета закрылась за спиной супругов - бесшумно, автоматически, как ранее отворилась.
- Как ты ведешь дела со своими адвокатами, когда их невозможно отличить друг от друга?
- А я встречаюсь только с обоими сразу. Когда звоню по телефону, чтобы условиться, всегда говорю, что хочу видеть обоих. И покамест я побиваю рекорд среди всех их клиентов, так как, войдя в кабинет, правильно называю их по именам.
- У меня такое чувство, что рассвета не будет, что я не уеду завтра. Я бы здесь жила, только став миллионершей…
- А ты уже миллионерша…
- В таком случае я остаюсь…
- Ты наследница одного из самых крупных акционеров “Тропикаль платанеры”, и твоя ежемесячная рента не ниже… подставь любую цифру… не меньше ста тысяч долларов.
- Буду, буду миллионершей - общество “Мид - Кохубуль - Лусеро - Айук Гайтан” поглотит “Тропикаль”, и тогда наши акции будут самыми солидными.
- Не забудь только поставить на место томик Шекспира. Это ты еще успеешь… - послышался смех Лестера. Он повторял “это ты еще успеешь”, когда автомобиль въезжал в темный сад особняка.
Лиленд удивилась, заметив, что везде горят яркие огни - в гостиных, на лестницах, в портиках, галереях и других местах дома, который показался ей дворцом.
- Твои друзья вернулись. Я рада такому сюрпризу. Мне обидно было бы уехать, не познакомившись с ними. Нам следовало приехать раньше, сразу после визита к адвокатам, тогда мы дольше наслаждались бы обществом хозяев дома.
Все эти слова Лиленд беспечно роняла, пока супруги выходили из машины.
Дамы в вечерних туалетах и мужчины в смокингах подошли поздороваться с прибывшими. Они звали Лестера не Мид, а Стонер. Удивленная Лиленд подумала, что их так радушно принимают, спутав с кем-нибудь, и попросила мужа объяснить, что они господа Мид, а не Стонер.
Но еще больше она растерялась, встретив здесь адвокатов-близнецов. Да и вообще праздник ей был не в праздник - ведь она считала, что люди, которые так добры и так радушны, принимают ее за какую-то другую женщину. Она даже стала подозревать мужа в чемто недобром. Не выдает ли он себя за другого? Женщинам немного надо, чтобы начать дурно думать о муже. Потом, узнав правду, Лиленд была подавлена. Когда несколько часов назад Лестер сказал ей, что она миллионерша, Лиленд сочла это шуткой, и совсем неожиданно выяснилось, что он говорил серьезно. Но после первого бокала шампанского туча рассеялась и уступила место веселью. Лиленд смеялась с братьями Досвелл - как трудно будет их различать теперь, когда они стали ее друзьями; смеялась с самыми серьезными пайщиками “Тропикаль платанеры”, которые поддерживали Стонера в его борьбе за пересмотр финансовой политики Компании; смеялась с дамами, которые поздравляли ее и находили очаровательной. Лиленд даже вызвала улыбку у важной особы из государственного департамента, рассказав, как ее муж выдавал себя за Швея, “Все для шитья”, и Лиленд закатилась хохотом - “аха-ха-ха”, - который все еще шумел у нее в ушах, словно струя воды, льющейся из нагретой лейки.