— Извини, я просто задумалась. Пришло в голову несколько забавных мыслей для статьи. — Ноэль не собиралась посвящать мужа в свои размышления об историческом значении ночных колпаков.
Иначе Джефри следующие полчаса посвятил бы скучной лекции, нудно разъясняя ей, что не следует терять время на всякую ерунду. С явной неохотой Ноэль переключилась с куртуазных проблем прошлого на более актуальную тему его карьеры.
— Мне жаль, что твои надежды не оправдались. Ты — отличный хирург, и я уверена, что все будет так, как ты хочешь.
Джефри пожал плечами.
— Я лучший кардиохирург в этом городе, так какого же черта я должен ждать? Я был уверен, что Хэйес уйдет на пенсию…
— Может быть, в следующем году. Ведь ему еще нет шестидесяти.
— Черта с два! Старый козел еще справит свой столетний юбилей в операционной!
— И будет задувать свечки с помощью аппарата искусственного дыхания!
Джефри даже не улыбнулся.
— С помощью этого аппарата нельзя задуть свечи, — произнес он так, как будто читал нотацию молоденькой медсестре за проявленную нерасторопность.
— Хорошо, пусть так. — У Ноэль не было никакого желания спорить.
За четыре года супружеской жизни она привыкла к занудливой компетентности мужа. Сейчас как раз наступил удобный момент, чтобы сообщить ему о своих планах вернуться к преподаванию в Йельском университете. В конце концов, она должна подумать и о своей карьере… Правда, для этого придется переехать в другой город. Конечно, она могла бы преподавать и в Западном университете здесь, в Кливленде, и тогда ничего не нужно будет менять. Но как раз это и огорчало ее.
— Я сегодня получила ответ из университета. — Ноэль пыталась скрыть свое волнение.
— Из Йельского университета? Отлично! Они согласились взять тебя на работу?
— Нет, меня завернули. Они говорят, что у меня прекрасные показатели, но мало научных публикаций…
— Черт, я был уверен, что ты получишь эту работу! Все бы сразу разрешилось.
Ноэль удивленно взглянула на него.
— Что разрешилось? Тебе бы пришлось все бросить или я бы уехала одна. А от этого выиграна бы моя карьера, но не наш брак.
— Ты права, конечно. — Джефри положил руку на ее колено. — Ладно, подождем до следующего года… Надеюсь, что сегодня будет не так скучно, как обычно бывает на званых обедах у тетушки Мэрлин.
— Слава Богу, от этого мы спасены. Твоя тетка сейчас слишком занята политикой.
— Что ты имеешь в виду?
— Забыла сказать тебе: на прошлой неделе она звонила и сказала, что очень занята предвыборной кампанией Эрни Вивера в сенат.
— Что ж, вполне безобидное занятие, ведь он — республиканец. Надо только отговорить ее от слишком больших пожертвований. — Джефри припарковал свой "мерседес" рядом с коричневым "бьюиком-регал" и выключил зажигание. — Поторопись, Ноэль, мы и так опаздываем.
Дверь дома Мэрлин Ван-Брэдин распахнулась прежде, чем Джефри нажал на звонок. Служанка приняла их верхнюю одежду и предложила пройти в гостиную.
— Большинство гостей уже в сборе, скоро подадут ужин.
Тетя Мэрлин стояла в театральной позе у отделанного мрамором камина и произносила один из своих обычных бесконечных монологов. Увидев Джефри с Ноэль, она оборвала речь на полуслове и направилась им навстречу.
— Мои дорогие! Как я рада вас видеть! — Она грациозно ступала по старинному персидскому ковру, чуть придерживая длинный шлейф вечернего кашемирового платья.
Царственным жестом она протянула Джефри руку для поцелуя, но тот ограничился рукопожатием и неожиданно чмокнул тетку в шею.
— Извините нас за опоздание, тетя Мэрлин. Операция в больнице продолжалась дольше, чем я рассчитывал.
— Мой дорогой мальчик, только спасение чужой жизни оправдывает твое опоздание к старой тете!
Мэрлин одарила Ноэль более нежным поцелуем, чем получил Джефри.
— Моя дорогая Ноэль, ты хорошеешь день ото дня!
— Вы мне льстите, тетя. Женщины делают комплименты друг другу лишь с тем, чтобы уколоть.
— В моем возрасте я уже могу говорить правду. Ты действительно выглядишь очаровательно. Просто завидую твоей статной высокой фигуре. Отец Небесный слегка оплошал, создавая меня. Моя огромная трепетная душа не может чувствовать себя уютно в этом маленьком тельце. И по какой-то никому не ведомой прихоти он сделал меня блондинкой! А мне всегда хотелось быть очаровательной брюнеткой, как ты!
Ноэль, вполне удовлетворенная собственной внешностью, благодарно улыбнулась.