– Нет.
– Тогда и я скажу «нет».
– Умная девочка, – пробормотал Мортимер.
Она проигнорировала блондина и направилась к своей кушетке, бросив Деймону:
– Я всё ещё ненавижу тебя.
Джек попыталась, чтобы это звучало как можно убедительнее. После этого она несколько раз ударила кулаком по подушке и свернулась калачиком, лёжа лицом к переборке. Спустя мгновение она услышала, как Морт сказал шёпотом:
– Она думает, что ты в этом сомневаешься?
– Всегда есть место для сомнений.
Мортимер фыркнул:
– У тебя есть швы, которые являются прекрасным доказательством её отношения к тебе.
– Но эти швы весьма симпатичные, – усмехнулся Деймон.
– Я вас отлично слышу, чёрт побери! – прорычала Жаклин.
ГЛАВА 24
Жаклин проснулась от звука стучащего молотка и с рычанием вскочила с кровати, но затем с удивлением уставилась на то, что делал Деймон. Он устанавливал на дверь замок? На внутреннюю сторону двери?
– Ты всегда так поздно просыпаешься? – сказал Деймон, обернувшись, гладя на неё пытливым взглядом.
Он снова был одет в белую рубашку, до половины расстегнутую на груди. Никаких следов крови на его одежде не было видно. Он также был одет в тёмно-жёлтые кожаные брюки, заправленные в ботфорты. Волосы молодого человека были всё ещё влажными. Деймон, видимо, искупался или окатил себя морской водой, как это делали некоторые моряки. Интересно, он всё ещё выходит из каюты, чтобы переодеться? Хотелось бы ей как-нибудь проснуться пораньше, чтобы узнать об этом.
Жаклин присела на край своей кушетки.
– Я всё ещё живу по своему лондонскому расписанию: поздние ночные балы и отсутствие чего-либо важного, чем я должна была бы заниматься по утрам. Кстати, ещё отсутствие горничной, которая бы будила меня пораньше.
Он усмехнулся:
– Ну, я только что разбудил тебя.
– Да, у тебя отлично получилось, – проворчала она.
Он закончил со своей работой, затем открыл дверь настежь, прежде чем отошёл от неё и направился к своему столу. Должно быть, это являлось сигналом для Джеки, потому что мальчик немедленно вошел в комнату и поставил на стол поднос с едой. Парень заметно нервничал, и, не поздоровавшись с Жаклин, также быстро вышел. Она подошла к столу и села напротив Деймона. На подносе стояла только одна тарелка с яичницей и колбасой, а также чайник с чаем и корзинка кексов.
– Ты уже поел?
– В отличие от тебя, я ранняя пташка.
Её взволновала сама мысль о том, что он запросто мог стоять около её постели и наблюдать за ней спящей, когда комната уже наполнена солнечным светом. Интересно, он так и делал? Да нет, бред какой-то. Зачем ему это?
Деймон, как ни в чём не бывало, добавил:
– Очень плохо, Джек, что тебе нельзя доверять. У тебя тогда могла бы быть свобода передвижения по палубе.
Её брови удивлённо поднялись. Раньше он никогда не искушал её такого рода свободой. Зачем же ему это теперь? Чёртова приманка. Он снова дразнит её. Ведь они оба знают, что он никогда не позволит ей самостоятельно передвигаться по палубе, поэтому говорить ей что-либо подобное, было очень жестоко с его стороны. И всё же, он не жесток, неожиданно для себя поняла Джек, и немного удивилась, насколько она сама в этом уверена. Он был разным, но никогда не был с ней жесток. Упомянул ли он об этом, потому что просто хотел доверять ей? Это была интересная мысль. Её стратегия «быть с ним милой», возможно, скоро принесёт результаты.
Прежде чем Жаклин смогла его расспросить, почему в этой поездке он обходится с ней совсем иначе, вернулся Джеки с миской чистой воды, которую он поставил на стол перед Деймоном. От воды поднимался небольшой пар. Деймон уже достал из шкафа, где он хранил под замком свои принадлежности для бритья: лезвие, жестяную кружку, кисточку с короткой щетиной и коробку с мыльной стружкой, которую можно было взбить в густую пену. Джеки взял возле умывальника одно маленькое полотенце, намочил в горячей воде, отжал его и обернул материей нижнюю часть лица Деймона, после чего принялся взбивать в кружке пену.
Он, судя по всему, и раньше делал это, и всё же парень выглядел таким взволнованным, что Жаклин переживала за него. Она наблюдала за ними, заканчивая свой завтрак. Когда она расправилась с едой, то заметила:
– Джек до смерти напуган, поэтому может порезать тебя.
– Как ещё мальчику научиться чему-то без практики?
– Я могу это сделать. Я действительно знаю, как это делается.
– Иди сюда.
Она фыркнула:
– Не притворяйся, будто ты согласен, чтобы я завладела этим лезвием.
– Разумеется, нет, но для тебя у меня есть другое задание. Ты могла бы давать мальчишке подсказки. Нет ничего плохого, если ты его немного поднатаскаешь.
Деймон вытер бисеринки крови, выступившие из пореза, который Джеки только что ему нанёс. Жаклин не двинулась с места, лишь посоветовала мальчику:
– Просто держи руку уверенней. Любая заминка может стать причиной пореза.
Когда Джеки уже почти закончил с бритьём, Деймон спросил у неё:
– Откуда ты… вернее, почему ты знаешь, как побрить мужчину?
– Мой брат меня научил. Он подначивал меня, что когда-нибудь я захочу побрить своего мужа, но не буду знать, как это сделать. Я была достаточно юной, чтобы проявить любопытство к этому процессу.
– Твой брат, двойник которого сейчас у нас на борту?
– Да, Джереми. Мои братья-близнецы ещё недостаточно взрослые, чтобы бриться.
– У тебя в семье есть близнецы?
– Гилберт и Адам, они на четыре года младше, чем я.
– У тебя ещё есть какие-нибудь родные братья?
– Нет, насколько мы знаем.
Он рассмеялся, но затем вздрогнул, когда снова получил порез. Джек нахмурилась, глядя на него.
– Это не смешно. У моего дяди Тони есть дочь, о которой он не знал до тех пор, пока она не выросла. Сейчас она воссоединилась с семьёй, также как и остальные внебрачные дети, о которых мы знаем. Мы заботимся о своих.
– Похвально. Большинство семей так не поступает. По крайней мере, они не заботятся о незаконнорождённых детях.
– Да, как говорится: «заметают их под ковёр», пытаясь скрыть. Но будет тебе известно, Ублюдок, мы не такие, как большинство семей.
– По-видимому, нет. И, кстати, ты можешь называть меня по имени, теперь, когда ты его знаешь.