Комната с его уходом вдруг стала пустой. Через несколько секунд хлопнула входная дверь. И только тогда Сьюзен внезапно поняла, что доносящиеся до ее ушей странные звуки — ее собственный плач.
— Что ты с собой сделала?
Сьюзен ощетинилась, услышав столь необычное приветствие Роберта. Что она такого сделала? Вымыла волосы, высушила и распустила их по плечам, немного подкрасилась, надела черную жатую кофточку и черные обтягивающие брючки, которые выгодно подчеркивали каждый изгиб ее тела. Глянув в зеркало, Сьюзен осталась довольна своим видом — перед ней предстала холодная и умудренная опытом женщина. Но вот Роберту всего за несколько секунд удалось поколебать ее уверенность в себе.
Роберт направился прямиком в гостиную, и она поплелась следом за ним. Несмотря на все его старания, ее нисколько не тронула волна исходившей от него чувственности. В тридцать четыре года высокого темноволосого Роберта можно было назвать красавчиком, хотя теперь в его облике более явно проступало бессердечие, граничащее с жестокостью. Глубокие складки у рта появились явно не от частой улыбки, да и седины в темных волосах заметно прибавилось.
— Если ты явился сюда оскорблять меня, Роберт…
— Да ты что! Даже в мыслях такого не было, — насмешливо протянул он, без стеснения разглядывая ее. — А ты здорово выглядишь. Уж не имеет ли это какое-то отношение к мужчине, который ответил мне по телефону, а? — усмехнулся он.
Сама того не желая, Сьюзен вспыхнула, хоть и понимала, что он наверняка неверно истолкует ее реакцию. Вид у нее действительно немного виноватый.
— Ни малейшего, — припечатала она.
— Ты так и не сказала мне, кто он.
— Потому что это не твое дело!
— Я никогда не скрывал от тебя, с кем живу, — усмехнулся Роберт.
— А я никогда и не спрашивала. — Ей, собственно говоря, не было нужды задавать ему вопросы о личной жизни; похоже, Роберт получал удовольствие, рассказывая ей о своих похождениях, и Сьюзен была в курсе, что в настоящий момент у него женщина по имени Нона.
Он улыбнулся насмешливо и обидно:
— Моя милая кузина брызжет ядом по поводу того, что ты ведешь себя с гостем Генри как полная дура.
— Твоя милая кузина скоро удушится от ревности!
Серые глаза превратились в щелки. Роберт явно не ожидал такого взрыва эмоций.
— Теперь ты меня по-настоящему заинтриговала! — медленно проговорил он.
— Почему это? — насторожилась Сьюзен.
— Раньше тебя только нападками на близнецов можно было расшевелить, раньше ты только их защищала, но, как видно, Дейви Тэлботу удалось совершить настоящее чудо, — выдал он.
А она-то, глупая, еще раздумывала над тем, известно ли ему, кто гостит у его дяди, и нарочно не упоминала имя Дейви в надежде, что им удастся не перейти в этом бессмысленном споре на личности. Ей следовало догадаться, что Роберт просто играет с ней в кошки-мышки, разумеется, ему давным-давно известно, кто гостит в соседнем коттедже.
— Я защищала себя, а не его, — отрезала она.
— Я тебе не верю.
Сьюзен покраснела:
— Да мне плевать, веришь ты мне или нет, я уже давно не обязана объясняться перед тобой. Ты…
— Где Вики и Эрик? — поинтересовался он как ни в чем не бывало.
Она глубоко вздохнула, прекрасно понимая, что Роберт хотел вывести ее из себя и успокоился, добившись своего. В этом они с Присциллой — два сапога пара.
— Дети наверху, готовятся ко сну. Уже начало девятого, и…
— Я же просил тебя не привязывать меня к определенному часу, — бесцеремонно напомнил он ей.
— А я и не привязывала, — огрызнулась Сьюзен. — Я покормила близнецов в обычное время и просто подумала, что будет лучше, если они переоденутся в пижамы до твоего приезда. Близнецы и так переволновались из-за завтрашнего дня!
— Завтрашнего дня? — не понял он. — А, ты имеешь в виду нашу поездку? — отмахнулся он, сообразив наконец, о чем она говорит.
— Папочка! — неожиданно послышались взволнованные детские голоса, и в следующее мгновение Вики и Эрик ворвались в комнату, бросились к отцу, распахнувшему им навстречу объятия.
У Сьюзен потеплело на сердце, когда она наблюдала за этой сценой. Близнецы явно обожали своего ненаглядного папашу, и в следующий час она и думать забыла о своих подозрениях. Вопрос, отчего это Роберт так внезапно захотел взять детей к себе домой, перестал ее терзать. Пусть он и не вспоминает о них по нескольку месяцев кряду, пусть все его визиты и телефонные звонки сводятся к минимуму, но она не может отрицать и того, что он все-таки прилагает усилия, чтобы навещать их.