Но прежде всего там были люди: мужчины и женщины, старики и молодежь, здоровые и больные. Эти люди не смеялись, не разговаривали между собой, а уныло шли, как стадо, с потухшими глазами, опустив свои серые лица, и единственное, что выдавало их тревогу, это постоянное нервное оглядывание назад.
Росторн нажал на клаксон, делая еще одну попытку обойти упрямого старика.
– Проклятый тип, – пробормотал он. – Ну хоть бы немного сдвинулся в сторону.
Эвменидес сказал:
– Дорога – сбоку канава. Боится, упадет.
– Да, это верно, тележка его сильно перегружена, а сбоку глубокий кювет.
– Сколько нам еще ехать? – спросила Джули.
– При такой скорости часа два, – сказал Росторн, резко тормозя, чтоб не врезаться в старика.
Так они и ехали с рывками и остановками. Пешие беженцы двигались даже быстрее, чем люди на колесах, и Росторн подумывал о том, чтобы оставить машину. Но он сразу же отмел эту мысль. Продукты, воду, одеяла – все то, что им было необходимо на предстоящей неделе, пришлось бы тащить на себе.
Он сказал:
– По крайней мере, в одном отношении эта война полезна – она заставила людей покинуть Сен-Пьер.
– Но ведь не все же уйдут, – возразила Джули. – А что будет с солдатами?
– Фавелю крупно не повезет, – заметил Росторн. – Представляете, они захватывают город, и тут же его войска уничтожаются ураганом. Я много читал по военной истории, но другого такого случая что-то не припоминаю.
– Но ураган разобьет и Серрюрье, – сказала Джули.
– Видимо, да, – протянул Росторн. – Интересно, кто будет здесь собирать черепки. – Он сделал паузу. – Мне нравится Уайетт, но я надеюсь, что он все-таки ошибается в отношении урагана. Это вполне возможно. Он ведь слишком полагается на свою интуицию. Мне хотелось бы, чтобы у Фавеля сохранилась возможность бороться.
– Я тоже надеюсь, что он ошибается, – сказала Джули угрюмо. – Он ведь остался там, словно в ловушке.
Росторн бросил взгляд на нее, прикусил губу и погрузился в молчание. Время ползло медленно, наподобие их машины. Минут через пять их обогнала группа молодых людей. Они были бедно одеты, но выглядели крепкими и бодрыми. Один держал в руке пачку денег, которые на ходу пересчитывал, другой вертел на пальце сверкающее ожерелье.
– Сейчас нам очень бы пригодился ваш револьвер, Эвменидес. По-моему, они мародеры. Пока они забирают деньги и драгоценности, но вскоре проголодаются и будут рыскать в поисках пищи.
Эвменидес пожал плечами.
– Поздно. Костон взял. Я смотрел.
Наконец, в поле их зрения показался небольшой мыс. Росторн сказал:
– Ну вот, скоро мы съедем с дороги. Посмотрите, где бы удобнее это сделать. Лучше всего, если будет какое-нибудь ответвление от дороги.
Они продолжали медленно двигаться, и через некоторое время Эвменидес сказал:
– Поворачивайте здесь.
Росторн вытянул шею, глядя вперед.
– Да, кажется, это подходит. Интересно, куда она ведет.
– Давайте попробуем, – сказала Джули. – На нее вроде никто не сворачивает.
Росторн повернул руль, и они оказались на пустынном проселке. По нему можно было двигаться быстрее. Росторн включил вторую скорость, и они, подпрыгивая на ухабах, проехали несколько сот метров и уперлись в большой карьер.
– Черт! – выругался Росторн. – Это тупик.
– Ну что ж, – сказала Джули. – По крайней мере прежде, чем возвращаться, мы можем вылезти и размять ноги. И, пожалуй, нужно поесть.
Хлеб зачерствел, масло растаяло, вода была теплой, да и жара не способствовала аппетиту, но они все же заставили себя подкрепиться, сидя в тени одного из прикарьерных сараев, и заодно обсудили дальнейшие планы. Миссис Вормингтон сказала:
– А почему бы нам не остаться здесь? Здесь так тихо.
– Боюсь, что это невозможно. Отсюда видно море, это к югу. Уайетт сказал, что ураган придет с юга.
Миссис Вормингтон шумно выдохнула.
– По-моему, этот молодой человек – паникер. Я не думаю, что будет какой-то там ураган. Когда мы ехали, я посмотрела на базу. Все корабли на месте. Командующий Брукс не боится урагана, так почему его должны бояться мы?
– Мы не должны рассчитывать на то, что он не может ошибаться, – тихо заметила Джули. – Она обратилась к Росторну. – Надо выехать обратно на дорогу и попытаться еще раз.
– Не знаю, удастся ли нам это, – сказал Росторн. – Дорога так загружена, что мы просто не сможем вклиниться в поток. Никто из-за нас не будет останавливаться. – Он посмотрел на карьер. – Надо перебраться на другую его сторону.
Миссис Вормингтон хмыкнула.
– Я и не подумаю лезть по этому косорогу. Я остаюсь здесь.
Росторн расхохотался.
– Да нам вовсе и не нужно никуда лезть. Карьер мы просто обойдем. Вон там я вижу более пологое место. – Он пожевал черствый бутерброд. – Уайетт говорил, что надо оказаться на северном склоне хребта. Вот мы это и сделаем.
Эвменидес спросил:
– Мы оставим машину?
– Придется. Возьмем все, что нам нужно, и остановимся вон за теми домиками. Если нам повезет, нас никто не увидит.
Они закончили свою короткую трапезу и начали собираться. Джули взглянула на скисшую миссис Вормингтон и сказала, стараясь быть ироничной:
– Эй, нам ведь не надо мыть посуду.
Но миссис Вормингтон не реагировала. Она сидела в тени с широко открытым ртом, и Джули не без злорадства подумала, что прогулка пойдет ей на пользу, во всяком случае для сбрасывания лишнего веса можно не прибегать к диете.
Росторн повел машину обратно по проселку и нашел укромное место.
– Давайте разгрузимся здесь. Здесь нас никто не увидит. А то не дай Бог, какие-нибудь молодчики, вроде тех, засекут нас. – Он взглянул вверх, на вершину холма. – Нам не так далеко идти, по-моему, этот хребет не больше, чем двести метров высотой.
Он опять заехал в карьер и оставил в нем машину.
– Что ж, надо так надо, – сказала миссис Вормингтон, – хотя я лично думаю, все это какая-то ерунда. – Она повернулась к Эвменидесу. – А вы что стоите. Берите что-нибудь.
Джули насмешливо взглянула на миссис Вормингтон.
– Вам тоже придется кое-что нести.
Та посмотрела на заросший кустарником склон и с сомнением покачала головой.
– Я не смогу. У меня больное сердце, знаете ли.
Джули подумала, что сердце у миссис Вормингтон столь же здоровое, как у быка, и столь же бесчувственное.
– Одеяла не тяжелые, – сказала она. – Вы можете взять часть из них. – Она бросила миссис Вормингтон стопку одеял. Та, не ожидая этого, выпустила из рук сумочку. Она тяжело упала в пыль, и они обе бросились поднимать ее. Первой успела Джули.
– Что это у вас там? – спросила она, ощущая необычную тяжесть.
Миссис Вормингтон вырвала сумочку из рук Джули и уронила одеяла.
– Это мои брильянты, дорогая. Вы что думаете, я оставлю их?
Джули показала на одеяла.
– Вот что может спасти вас, а не брильянты. – Она строго смотрела на миссис Вормингтон. – Вы бы лучше делали что-нибудь, а не раздавали направо и налево приказы. От вас до сих пор не было никакого проку, вы просто балласт.
– Ладно, – сказала миссис Вормингтон, несколько встревоженная выражением лица Джули. – Не придирайтесь. У вас мужской характер, моя дорогая. Не удивительно, что вы до сих пор не нашли себе мужа.
Джули пропустила ее тираду мимо ушей и взялась за ящик с бутылками. Таща его вверх по склону, она с улыбкой подумала о том, что несколько дней назад эта пикировка задела бы ее, но не сейчас. Когда-то она пришла к выводу, что, может быть, слишком самостоятельна, в то время как мужчинам больше нравится тип женщин, которые вешаются им на шею. Таких женщин она презирала, считала их паразитками и лицемерками. Да ну, к черту! Она не собирается ни менять себя, ни притворяться в угоду мужчине. А если какой-нибудь мужчина позволяет обмануть себя, то нечего за такого выходить замуж. Лучше уж она останется сама собой, чем превратится в ни на что не годную, набитую дуру, вроде миссис Вормингтон.