– Он должен измениться?
– Вот именно. А если нет, то очередной приступ почти неизбежен… Прогноз же по второму инфаркту у человека до пятидесяти лет неутешителен. Вот в чем ключевая проблема реабилитации, мистер Крауч: больной должен быть достаточно напуган, чтобы вывести его из предынфарктного синдрома, и в то же время не настолько напуган, чтобы утратить способность действовать как полноценное человеческое существо. Линия раздела очень тонка. И единственный способ пройти по ней, опасно не оступившись, состоит в том, чтобы знать человека, с которым имеешь дело, и знать его куда ближе, чем…
– Что вы хотите узнать? – резко и горячо прервал его Крауч. – Все, полагаю. Ладно, посмотрим, сколько я смогу поведать вам. – Он обхватил себя за плечи, словно собрался отвечать на вызов. – Джадд родился где-то на Западе. В Айове, мне кажется. Да, точно, так оно и есть. В каком-то тамошнем городишке. Отец его издавал газету. До сих пор этим занимается, насколько мне известно. Мать его умерла, это я точно знаю. Она была дочерью местного сенатора, Саймона Джадда. Может, помните его? Он работал в комитете, который устроил дьявольскую бучу с тарифами на ковровую шерсть.
Карр покачал головой, вновь поразившись узости колеи однопутного разума Крауча.
– Как бы то ни было, имя свое Джадд получил от него, от своего деда. Так, посмотрим, что я еще смогу вспомнить. – Мелькнула мысль: – Может, вот это поможет вам понять, что он был за парень. Там, в Айове… да, то была Айова, теперь я уже уверен в этом, он подготовил нечто вроде маскарадного шествия. Модно, что ли, было затевать такое, когда разыгрывают целое представление из истории той или другой местности. Отменное, должно быть, получилось действо, полагаю. Если не ошибаюсь, «Лайф» целую статью про это напечатал. А в статье только и говорилось, что о Джадде, как он все это представление срежиссировал. Настоящее достижение для парнишки, который еще в школе учился, – сотворить зрелище настолько хорошее, что о тебе в самом «Лайф» написали.
– Да, действительно, – согласился Аарон Карр, – осторожно избегая, впрочем, выказывать особое восхищение или удивление. Как ни гнал он это от себя, все же почувствовал, что в нем пробуждается интерес. Он давно подозревал, что сильная творческая жилка предполагает расположенность к предынфарктному синдрому, и не было лучшего указателя на врожденные творческие способности, чем их проявление в юности, особенно если такое проявление оказалось плодотворным.
– Вот так и получилось, что он поступил в колледж, – продолжал Крауч. – При всей той шумихе вокруг имени Джадда, Колфакский колледж предложил ему стипендию. Вы, полагаю, слышали про Калфакс. Он тут неподалеку, у Миллбурга. Там много возятся со всякой театральной ерундой. Один из самых больших факультетов у них.
– Значит, прежде всего мистер Уайлдер заинтересовался театром? – задал вопрос Аарон Карр. – До того как он занялся бизнесом, я имею в виду.
– Бизнес не настолько уж отличается, – возразил Крауч. – Вот, возьмите конференцию, какую он каждый год устраивает для нас… Я немало перевидал спектаклей на Бродвее, которые и в подметки ей не годятся.
– И очередная, насколько я понимаю, должна состояться очень скоро.
Крауч удивленно взглянул на врача:
– Надеюсь, он не волновался из-за этого, а?
– Волновался, вполне определенно, я бы сказал. Когда я его вчера впервые увидел, он настоятельно твердил, что должен выйти отсюда сегодня днем… Какое-то важное совещание по конференции. А когда его везли в палату, он пытался уговорить одну из сестер достать ему диктофон, чтобы можно было…
– Боже праведный! Только – вот вам Джадд. Вот что, послушайте… Передайте ему, чтоб он забыл об этой чертовой конференции. Мы попросту перенесем ее, вот и все. Какого дьявола, вовсе не обязательно, чтобы она проходила весной. Осень ничуть не хуже, а может, и лучше. Непременно передайте ему это. Скажите, что мы откладываем конференцию до той поры, пока он на ноги не встанет. Это должно успокоить его.
– Я уверен, что успокоит, – тепло поддакнул врач, несколько тронутый проявлением человечности в президенте компании.
– Еще что-нибудь его беспокоило?
– Нет, насколько я знаю, – пожал плечами доктор Карр, но тут вспомнил про запись, сделанную миссис Уэлч во время дежурства. – Ах да, ночью он и вправду о чем-то говорил, кажется, про какую-то поездку в Сан-Франциско.