Рагги глянул на него взглядом побитой собаки, решив для себя, что снова повинен в ошибочном диагнозе. Однако в тот момент это было не так существенно, как реакция больного, который, едва почувствовав, что губы его свободны, сразу выпалил:
– Я знал, что проблема не в сердце!
Горячность восклицания поразила Аарона Карра. Этот человек отказывался верить, что у него проблемы с сердцем. Возможно, это признак силы, проявление воли к жизни, что пойдет ему только на пользу. С другой стороны, это может оказаться свидетельством психологического барьера против страха, которому стоит лишь раз взять верх, как он перерастет во всепоглощающий ужас. Впрочем, была и еще одна вероятность, не менее опасная. Никто из инфарктных больных не восстанавливается с таким трудом, как человек, который, подобно страусу, прячущему голову в песок, упорно отказывается верить в случившийся с ним сердечный приступ и не желает признать правду. Именно такой человек выходит из больницы зачастую только для того, чтобы вновь пойти по тому же самоубийственному пути, уже однажды приведшему его на больничную койку.
Задумавшись, Аарон Карр внимательно рассматривал лицо пациента, пытаясь по его чертам определить, какой у него характер, что он за личность. Доктор не знал о нем ничего, кроме его должности корпоративного руководителя высокого ранга в сфере рекламы и продвижения товаров, то есть той области бизнеса, которая не только особенно предрасположена к стрессам, но еще и привлекает людей того типа, которые больше обычного подвержены психогенному воздействию.
– Все из-за этого брюха моего проклятого, – выговорил больной, и опять – с несдерживаемой настойчивостью.
– С вами подобное уже случалась? – задал Карр проверочный вопрос, пристально вглядываясь в лицо мужчины, отыскивая в нем любой намек на то, что таилось за этими воинственно прищуренными глазами.
– Сам во всем виноват, – сердито обругал себя пациент. – Перехватил пару чизбургеров. Мог бы и раньше сообразить. Оно всегда так… брюхо это проклятое… – Он резко сморщился.
– Боль все еще ощущается, так? – спросил Карр, прочитав в карточке, что Рагги уже дал больному морфин. – Когда это началось, мистер Уайлдер? Как давно?
– Десять минут восьмого, – последовал мгновенный ответ, быстрая и точная реакция человека, живущего по часам: существенный показатель предынфарктного синдрома. – Еще минута-две, и буду в норме. – И пациент попытался доказать это, попытавшись сесть.
Аарон Карр удержал его, положив руку на плечо, испытывая силу сопротивления больного: выявленная слабость того говорила о многом.
– Эти проблемы с желудком, что у вас были, мистер Уайлдер, насколько они серьезны? Язва когда-нибудь была?
– Нет, ничего похожего. Это просто…
– Как у вас возникла боль? – спросил он, следуя за записью Рагги о том, что пациента доставили из закусочной «У Сэма». – Вы сказали, что съели чизбургеры.
– Нет, это еще на заставе было. Я просто вышел…
– Вы были в машине, за рулем?
– Да, я…
– Вопрос может показаться вам глупым, мистер Уайлдер, но это поможет мне понять, что тут не так. Вы вели машину, и вдруг резкая боль? Так какой была первая реакция? Что вы сделали – сразу же остановились?
– Нет, мне… надо было еще немного проехать… место найти, где с дороги съехать.
– И что потом? Вы какое-то время посидели в машине, ощущая, будто вас парализовало, будто вы шевельнуться не могли?
– Да знал я, в чем дело, брюхо это проклятое. Я вышел. Попробовал ходьбой боль сбить. Потом закусочную увидел. Подумал, что надо купить таблетки от желудочной боли.
– Понимаю, – перебил Карр, оберегая больного от лишних речевых усилий: врач был уже совершенно убежден в верности своего диагноза. Тот самый первый позыв пройтись, чтобы полегчало, являлся классическим симптомом закупорки сердечных сосудов, коронарной окклюзии, который отличал ее от приступа стенокардии. – Был ли у вас, мистер Уайлдер, когда-нибудь повод подумать, что у вас что-то неладно с сердцем? Беспокоило ли вас…
– У меня это не сердце! Тот полицейский… вся эта белиберда с сердцем из-за него началась.
Доктор Карр ответил ожидаемой улыбкой:
– Ну, я не думаю, что доктор Рагги согласился бы с диагнозом полицейского. – И тут же перевел взгляд на молодого терапевта, запоздало сообразив, что у Рагги абсолютно отсутствует чувство юмора, и быстро бросив больному извиняющимся тоном: – Давайте попробуем сделать что-то, от чего вам стало бы комфортнее. – Он указал индийцу пальцем на дверь.
Рагги открыл ее, вышел вслед за Карром, с убийственной серьезностью уверяя того: