- Пуля пробила плечо на вылет. Жить будет, осталось только зашить. - достает инструменты из железного ящика на стене. Они бренчат в коробке.
- Дай сюда! - вырываю у него коробку, замечая дрожащие руки. - Спирт есть?
Он достает флягу из кармана на своем жилете.
«Еще бы я другого ожидала..»
Выхватываю из рук, довольно тяжелую флягу. Как она поместилась у него? Откручиваю крышку и делаю несколько глотков, слышу за спиной хмыкание. Обрабатываю рану и свои руки. Разрываю одноразовый пакет для первой помощи, достаю иголку и нить.
Смотрю в лицо Викки. Она без сознания, надеюсь она ничего не почувствует. Молча зашиваю самую большую рану, из которой пуля прошла на вылет, аккуратно кладу ее на спину, приступаю к плечу.
- Что случилось? - решаю заговорить. Этот вопрос сверлит мне мозг.
- Бесстрашные расстреливают всех бродячих изгоев, после твоего исчезновения. Мы решили спасти детей, но мы опоздали. Прибыв на место мы встретили только горелую кучу трупов.
«Я должна закончить»
«Я должна зашить»
«Он лжет!»
- Ты врешь! - делаю последний стежок обрабатывая рану еще раз спиртом. Поворачиваюсь к нему. - Бесстрашные не убивают изгоев! Тем более детей и женщин!
Никогда! Это закон. Мы можем убить, только того, кто угрожает жизнью другим!
- Твой папаша взбесился, после твоего исчезновения и перебил всех, кого нашел, - он встает, мне приходится поднять голову, чтобы смотреть ему в лицо. - Многие изгои спрятались, но это не на долго, Бесстрашные прочесывают кварталы и убивают всех, кто попадается им на пути.
- Нет! Ты врешь!
Он хватает меня за горло. В глазах темнеет моментально. Он волочет меня в комнату с мониторами, грубо садит меня на стул, перед столом. Наматывает на кулак волосы, запрокидывая мою голову.
- Пришло время тебе открыть глаза, Ми-на, - шипит мне в лицо. - Твой папаша не такой добрый, как тебе казалось. Он такой же сгнивший, как другие Лидеры.
Другой рукой вставляет флешку и что-то вводит на клавиатуре. Второй кулак стягивает мои волосы на затылке. Я ищу глазами ручку, чтобы воткнуть ему в шею. К моему горлу прикасается холодное лезвие.
«Убей»
На экране начинается видео. По голубым стенам, я узнаю, что это Эрудиция. Кто-то в бело-синей форме снимает свои ноги. Кадр меняется показывая нам большую лабораторию, где на столах лежат голые люди. Женщины, мужчины, дети…
Хочу закрыть глаза, но не могу.
Кто-то проходит мимо этих столов снимая каждого на нем. К этим людям подключены провода с капельницами. У каждого разного цвета. Мужской голос в кадре начинает говорить:
- Эрудиция проводит опыты над теми, кого выгнали из фракций. Эти люди живут в лаборатории, пока не умрут. Как правило этот срок от двух дней до месяца. Детей нам поставляют от изгоев за стеной. Бесстрашные отнимают детей, а кто-то из родителей добровольно отдает их в надежде на лучшую жизнь, не зная того, что их отправляют на опыты. Это длится очень давно. Эрудиция оттачивает яды, лекарства, сыворотки на этих испытуемых, кто не умирает сам, тому вводят смертельные инъекции или отдают на убой.
«Убой? Что это?»
Я не верю ни своим ушам, ни глазам.
Картинка меняется. Это стены Бесстрашия, я их узнаю всегда. Шум в видео больше похож на ор толпы людей.
«Это же заброшенное помещение спортивного зала.»
«Откуда там столько людей»
Снимают где-то сверху. Вокруг ринга стоят Бесстрашные, кричат, машут руками. В круг выходит мужчина, который мне кажется знакомым.
«Тери!»
«Один из Лидеров!»
Он разминает шею, его голый торс блестит от пота, мышцы перекатываются под кожей. В следующую минуту на ринг выпихивают девушку.
«Нет!»
Ей на вид не больше семнадцати. По ее серой рваной одежде я понимаю, что она …
«Изгой»
«Что она там делает»
Девушка жмётся к толпе, пытается убежать, но ее ударяют и кидают на середину ринга.
- Я не хочу это смотреть! - мой голос срывается, но Эрик еще ближе подталкивает меня к экрану.
Ей на ринг бросают нож, в руке Тери он уже есть. Толпа ревет. Девушка хватается за нож, как за спасательный круг, встает на ноги, сгорбившись держит в руке неумело оружие. Она боится. В следующую секунду Тери делает выпад и рассекает ее руку вдоль. Кровь льется на ринг.
Пытаюсь закрыть глаза, но Эрик сильнее давит на глотку.
Тери делает подсечку, валя с ног изгоя и садится на нее сверху, выбрасывая ее нож в сторону. Ее руки по швам, держат ноги в захвате. Ей не увернуться.
«Она сейчас умрет»
Тери вскидывает руки вверх, толпа беснуется.
Закрываю глаза. Пусть режет горло, я не буду на это смотреть!
Я слышу крик и плачь этой девушки, который стихает с каждой секундой. Открыв глаза я вижу красный ринг, по середине лежит молоденькая девушка с застывшей гримасой ужаса на лице.
Вот что значит на убой…
«Меня мутит»
- А теперь самое интересное, Ми-на, - его голос раздается над моим ухом.
Старый квартал Чикаго, там часто живут изгои. На видео небольшая толпа людей в лохмотьях, кто-то стоит греется у бочек, кто-то лежит на земле, прикрывшись дырявой тряпкой. Через секунду появляется отряд людей в черном. Их снимают со спины. Они идут между изгоями, к коробкам которые им передали Отреченные. Обычно им передавали консервы, старые вещи, воду и прочее.
- Все сжечь, - приказывает мужчина стоявший во главе отряда.
Женщины изгои плачут, умоляют Бесстрашных не сжигать запасы.
Коробки вспыхивают пламенем.
В руках главного мужчины надкусанное яблоко. К нему подбегает маленький мальчишка, вырывает его из рук и на ходу кусает.
Выстрел.
Маленький мальчик с зажатым яблоком в руке лежит на сухой земле.
Из пистолета убившего его еще идет дым.
Как только камеру приближают к Бесстрашному, я узнаю его…
Макс…
Комментарий к 6.
Вижуал к сцене в душе:
http://v1.popcornnews.ru/upload/_500_600_80_KjHV8G.jpg
========== 7. ==========
Как можно жить и дышать, зная, что у тебя всю жизнь были закрыты глаза? Твой спаситель оказался карателем. Дом, который ты считала родным оказался прогнившим до основания, пуская корни в землю, травя ядом все вокруг.
Это лицемерие.
Ненавижу.
Себя в первую очередь! За то, что была слепой дурой!
Видео сменяли друг друга. Пытки, эксперименты, пренебрежение и прочие извращения по отношению к людям без фракций.
ИЗГОЙ
Слово, вкручивающееся толстым болтом в висок, доставляя боль. В этих пяти буквах ничего хорошего, как и в их смысле.
Все потеряло рамки.
Мое понимание жизни.
А было ли оно вообще?
Как я жила?
Я отдавала долг фракции, не заботясь о себе. Даже боялась думать об отношениях, о их гласности. Боялась потерять их, даже не дав развиться.
Дура! Дура! Дура!
Что делать?
Он стоит позади меня. Отошел, когда закончились эти фильмы ужасов. Курит, громко выдыхая дым, привлекая внимание.
Пошел ты!
Не повернусь!
Отъебись!
Нужно отвлечься. Сменить мысли, перелистнуть страницу.
- Викки! - вырвалось у меня.
Я вскакиваю на ноги, иду по направлению в коридор, к двери, где лежит она. Дергаю за ручку и вижу пустую койку, окровавленную с одной стороны, где было плечо девушки.
- Где она? - мне почему-то стало так страшно за нее, сердце екнуло, я уставилась в холодные глаза позади меня.
- Ее унесли к себе, - его голосом можно резать воздух. Будто ничего не случилось. Холодно. Скупо.
Я не понимала, как ноги меня принесли к входной двери Викки. Рука немного дрожала.
Бесконечный день…
На улице было темно, из ее окна, выходившего на трибуну горел свет.
Шаг в комнату. На стуле сидит Волк перед кроватью, на полу лежат костыли. Его трясущееся рука застыла у полураздетого тела Викки. Мокрая тряпка в зажатом кулаке не двигалась с места.