– Ни хрена я не понимаю, чего ты там мне бухтишь, жираф голоногий, мне бы чего пожрать побольше и повкуснее, да и выпить бы неплохо. Опять не понимаешь?
Официант заулыбался ещё лучезарнее и показал Ивану на листок, который лежал на столе.
– Да вижу я, вижу. Да что толку, я ни бум-бум, что у тебя там понаписано. Давай-ка лучше так, – я тебе пальцем ткну, а ты мне это принесёшь. Договорились?
Иван наугад ткнул пальцем в первую попавшуюся строку меню. Официант понимающе закивал, тем самым показывая, что одобряет выбор Ивана.
– Ну а выпить у вас есть что-нибудь приличное? Вот, к примеру вон то, что пьёт господин за соседним столиком, – спросил Иван, показывая официанту пальцем на высокую, красивую бутылку. – Вот это хочу!
Официант опять заулыбался и одобрительно закачал головой, и Иван решил, что он всё понял правильно. Откинувшись на стуле в ожидании заказа, Иван принялся рассматривать окружающую публику, сидящую за соседними столиками. Она была совсем не похожа на ту, что он видел в Москве. Ну вот, наконец официант принёс долгожданный заказ, поставив на стол тарелку с очень аппетитно пахнующими ножками, похожими на куриные, только почему-то очень маленькими, и бутылку какого-то приятно пахнующего напитка, который Иван до этого никогда не видел и не пробовал. Это был коньяк. А жареные ножки были совсем не куриными ножками, даже совсем не ножками, а лапками, причём лягушачьими.
– Ну наконец-то, – обрадовался Иван, – а то пока дождёшься вас, совсем окочуришься от голода!
Пожелав Ивану приятного аппетита, само-собой по-французски, официант неторопливо удалился. А наш Ваня принялся за обе щёки уплетать лягушачьи лапки и запивать их коньяком. Коньяк ему особенно понравился, но и ножки тоже были недурны.
– Наверное, это какая-нибудь особая порода французских цыплят, – подумал Иван. То, что это было куриное мясо, он ни минуты не сомневался, потому что вкус очень похож на курицу.
"Всё-таки не зря я приехал в этот Париж. Нужно будет обязательно по приезде в Москву найти такой же коньяк". Он даже запомнил надпись на бутылке – "Наполеон". Подозвав официанта, Иван расплатился с ним за ужин и перед тем, как официант уже собрался уходить, спросил у него:
– Послушай, любезный, а что это за мясо такое вкусное, что ты мне принёс, курица что ли, только мелкая какая-то? Вот у нас в Москве куры-то покрупнее будут. Но ты, конечно, про это не знаешь. А вот папаня твой должен знать, небось до самой Москвы дошёл в двенадцатом году. Ты его распроси-распроси, как мы его тогда из Москвы погнали. И Москву должен помнить и мороз навряд ли забыл. Ничего себе на дороге обратно не отморозил? Ну да ладно, дело прошлое, я на вас зла за это не держу. Лучше всё-таки расскажи, что это такое? – показывая на косточки от лягушачих лапок спросил Иван.
Он жестами, как мог, показывал курицу, и официант наконец-то понял, что у него хочет узнать гость, который плохо понимает по-французски. На стенах были изображения разных животных и официант показал на картинку, на которой была изображена лягушка.
– Да, ладно, хватит шутить, – засмеялся Иван. – Да в жизни не поверю.
Официант, видя, что гость не верит ему, удалился на кухню и через минуту вернулся со здоровенной живой лягушкой, показывая Ивану то, что он сегодня попробовал первый раз в жизни. У Ивана после того, как он увидел живую лягушку, было такое же лицо, какое было, наверное у индейца майя, который увидел первый раз корабль Колумба. Однако через секунду Иван взял себя в руки и решил, что он не имеет права выдать удивления и тем самым опозориться перед парижанами. Его дед, который бил французов ещё при Бородино, не одобрил бы, что внук его Иван испугался съесть какую-то лягушку.
– А, понятно, лягушки, я так и думал, просто спросил на всякий случай, – ответил Иван.
И сказав официанту "Спасибо", также добавил, что непременно побывает здесь вновь, не спеша удалился к себе в номер, твёрдо решив, что в Париж он больше не приедет.
Утром он встал пораньше, доехал до вокзала и, сев в поезд, долго смеялся над этим маленьким забавным происшествием и, вспоминая лягушачьи лапки, в глубине души признался, что всё-таки они были очень недурны, хотя сразу решил, что никому никогда не расскажет, что он пробовал, а то над ним вся Москва смеяться будет, – пусть это останется тайной. А через пару дней Иван уже был в Москве, где его ждало немало событий и встреч.
Приехав в Москву, Иван начал планировать, как он первым делом поедет к своей сестре Елизавете, чтобы, во-первых, похвастаться подарком, а во-вторых, рассказать про Париж. Но, после недолгого раздумья решил, что лучше ей об этом всём не рассказывать, а то вся родня узнает про его поездку, – про то, что было, а ещё больше про то, чего не было. Язык у Елизаветы был без костей. Да ещё пришлось бы выслушивать всякие Елизаветины подковырки и шутки насчёт себя самого. Поедет он завтра сразу к Марии!