Предводитель. Слышите?! Ваш «товарищ Петр», он же — жид Фишер, изменил народу: его наемники стреляют в народ! Долой Петра!
В толпе. Долой!.. Долой!..
Предводитель. Мы сами себе избавители! Мы сами себе — Мессия! Зачем нам вожди, которые хотят только власти, чтобы душить нас? Вы видели — он стрелял в народ! Но мы не испугаемся тебя, предатель! Мы еще обольем смолой твою черную харю!
В толпе. Верно!.. Мы сами!.. Да!.. Вперед!.. Смерть!..
Предводитель. Вперед!
Пьяница(хнычет). Нет, я лучше пото-ом.
Предводитель. Ну!
Пьяница(хнычет). …
Предводитель. Нам не надо изменников; но еще хуже бабье и трусы. Выбросить его в канаву!
Двое, стоящие рядом с Предводителем, быстро отделяются на глазах загипнотизированной толпы.
Пьяница(внезапно). Хорошо!., но по закону вы должны сперва дать мне одну бутылочку. Когда меня хотели вешать королевские слуги, меня славно напоили.
Двое схватывают пьяницу и поднимают над перилами.
Пьяница(цепляясь). Зачем вы взяли меня из тюрьмы? Там бы меня славно напоили.
Предводитель. Ну!
Пьяница(кричит). Только одну буты-ыл!..
Тяжелый всплеск.
Предводитель. Видели! То, что я вам дам, стоит не одной, а миллионов жизней. Я дам вам — власть. Власть народа! Верьте мне: во все времена счастливы были только те, кто умел брать, а те, кто ждал, что им дадут — оставались нищими. Вы — нищие! Вы жрете шелуху картошки, у вас только бумажные деньги, на которые, кроме женщин, ничего не купишь, а во дворце— золото!
В толпе. Золото!
Предводитель. Всемогущее золото!
В толпе. Все тарелки золотые!
— И ложки!
Предводитель. Весь дворец золотой!
В толпе. Весь дворец!
Предводитель. И — золотое вино!
В толпе. Вино! о-о-о-о!
Предводитель. За мной, все страждущие, трудящиеся и обремененные! За мной.
Крики. Экзальтация. Движение. Рев… Премьер включает свет. Видения исчезают.
Премьер. Ну… что?
Тишина.
Петр. Ложь! Все ложь! (Быстро идет к выходу).
Премьер. Так спешите вложить ваши персты в еще свежие раны. (Беззвучно смеется)… Молокососы!
Входят, сталкиваясь с Петром, два других члена Революционного Совета: Кандид и Генкель. Позади них — наряд солдат.
Кандид. Петр! А мы тебя ищем по всему городу: замучили телефонистов… Там, брат, кутерьма.
Генкель. И кто это разблаговестил так скоро!
Петр. Кто? Кто опять против нас?.. Да сколько же у нас врагов? Когда конец…
Кандид (удивленно). Ты что… — боишься?
Петр(овладев собой). Ну, черт!
Кандид. На этот раз, брат, враги — вино и золото. Опасные ребята!.. Изголодались, брат. — Требуют, чтобы немедленно свершились обещанные Генкелем чудеса. Народ — всегда народ.
Генкель(нервно ходит взад и вперед). Шутить не время. Надо действовать!
Петр. Командир гаванского района — здесь?
Командир(выступая). Здесь!
Петр. Где твой отряд?
Командир. Я всегда вместе с ним, товарищ.
Петр. Проверить посты. Занять все выходы. В окна — пулеметы.
Премьер. Пулеметы?
Генкель. Нет! Я протестую: мы не…
Петр. Молчи! Я — командую армией. Я приказываю! (Командиру). Все ясно?
Командир. Есть! (Уходит).
Генкель. Но, пулеметы?!
Петр. Ну, предлагай тогда свой рецепт на спасение.
Генкель. Я… Я затрудняюсь… но надо обсудить!
Петр. Что там обсуждать. Мы в западне.
Молчание.
Кандид(увидев прекрасный портрет, едва слышно). А, легендарная! Так вот где я тебя нашел… (подходит ближе).
Генкель. Что же делать?.. Где выход?
Кандид. О ком поэты пели лучшие стихи, чьи страшные любовь и холод рождали огненные пытки творчества…
Петр(услышав). Кандид! (Отдергивает его).
Кандид. Взгляни, как прекрасен этот лоб, эти губы…
Петр. Проклятая приманка!
За сценой глухие короткие очереди пулеметов и неясный гул.
Премьер(подходя). Слышите?.. Уже!
Генкель. Да, да… Мы — подражаем императорским жандармам! Мы — избранные теми, кого сейчас пронизывают пули! Чем это все кончится?!.
Петр. Так отдадим дворец! Пусть грабят: сначала здесь, потом друг друга, пока, кто посильнее, не заберется снова на знакомый горб.
Генкель. Нет, — не то…
Петр. Что же, по твоему, есть — власть?
Премьер(повышая голос). Сегодня власти нет. И потому, кто не лакей черни, обязан все отдать, чтобы ее восстановить. Без власти государства нет! Гибель!
Кандид (насмешливо). А ну, послушаем старую крысу, — кто знает, как это сделать?
Премьер(бледнеет, но сдерживается). Я знаю.
Генкель. Почему же вы молчали?!
Премьер. Я говорил сегодня вашему коллеге (указывает легким кивком на Петра), что есть единственный выход из создавшегося положения, один способ восстановить власть. Необходимо было бы образовать коалицию из состава законного правительства и членов Революционного Совета… но ваша партия все предрешила принципиально и потому…
Генкель(поспешно). Что решено, то всегда можно перерешить.
Петр(бормочет, отражая крайнее напряжение мысли). Так вот в чем дело!.. Так… так… Внизу, под правой башней… (Вдруг, охваченный страшным вдохновением, бросается к задумавшемуся Кандиду). Кандид, ты — художник?
Премьер(все время не спускавший с них глаз, решительно подходит к Генкелю). Я вижу, вы дальновиднее других. Я хотел бы переговорить предварительно только с вами. (Отводит его в сторону. Они ходят по залу от авансцены вглубь. Слышатся отдельные слова: «Доверие масс»… «Синтез мудрости и силы»… «Народное государство» и т. п.).
Петр. Скажи, если бы тебе пришлось выбирать: либо должно погибнуть величайшее творенье знаменитого, признанного гения, либо умереть молодой, совсем еще неизвестный, художник?
Молчание.
Кандид. Святотатство убивать только нерожденное. Кто раз рожден, тот не умрет. Разбитая статуя для меня жива и будет вечно жить — во мне, в тебе, в бесчисленных воспоминаниях и копиях. Все мое искусство я отдал бы за жизнь одного ребенка. Лишь то, что убито вместе с гением, — никогда не воскреснет.
Петр(хватает его руку). Ты решил судьбу Мира!
Кандид. К чему эти головоломки?
Петр(быстро оборачивается, сталкиваясь с Премьером). А! — так ваше последнее слово, господин министр?
Премьер(все время, с нечеловеческой волей, владея собой). Пора перестать заниматься пустяками. Постреливая лишь в смельчаков, которые ближе других подходят к винным бочкам, мы только дразним зверя. Необходимо открыть настоящий огонь и рассеять чернь. (Молчание). Подброшенное полено гасит начинающий загораться костер… Но если б это сделали вы, толпа завтра же потребовала ваши головы. Я беру все на себя. Мы немедленно объявим, что это я, член новой власти, приказал стрелять. Они ко мне привыкли. Они простят или забудут, как сотни раз. И через день, ручаюсь, мы снова станем сильнейшим государством.