— Чего тебе здесь понадобилось? — прорычал Леопольд.
Не кипятись, медведь, я пришел сказать, что тебя освободили.
11ос кольку узник остался стоять с разинутым ртом и, похоже, не осознавал сказанного, охранник добавил:
— Говорю же: тебя освободили, ты сегодня же вернешься домой. Сейчас мы спустимся в канцелярию, где все и оформит, Так ты идешь или нет?
Леопольд не ответил и не двинулся с места. Он еще не перил. За три недели заключения он успел усвоить тюремные обычаи.
— С каких это пор заключенных выпускают в такой час? — спросил он.
Обычно так не делают, согласился тюремщик, — но сегодня уж так решили.
Покидая камеру, Леопольд продолжал сомневаться и окончательно уверовал в то, что его выпускают на волю, 'цинь когда эту весть подтвердил на первом этаже дежурный ПИсарь. Пока выполнялись формальности, в канцелярию иошсл директор тюрьмы и с торжественно-благожелательным видом приблизился к Леопольду.
— Лажёнесс, — сказал он ему, — вам возвращена свобода, и я весьма рад за вас.
— Вы очень любезны, — буркнул кабатчик.
— Надеюсь, вы постараетесь как можно скорее забыть о своем пребывании в этом заведении, — с нажимом продолжал директор. — Учтите, друг мой, что Франция все еще находится в состоянии войны. Поэтому имейте благоразумие вернуться к своим обязанностям, как если бы ничего не произошло, и постарайтесь своей сдержанностью оправдать всю меру доверия и расположения, оказанного вам властями. II пору, когда повсюду подстерегает предательство, люди, несущие ответственность за безопасность государства, имеют право подозревать всех граждан, а в особенности тех, за кем уже устанавливалось наблюдение. Любой ценой избегайте вращать на себя внимание неосмотрительными речами, это в ваших же собственных интересах. По мере возможности •Вбегайте также отвечать на вопросы, которые неминуемо будут вам задавать, а если все-таки придется, строго придерживайтесь правды: нужно иметь мужество признавать свои ошибки.
— Хорошо, я усвоил. Думаю, теперь вы не скоро обо мне услышите.