Следователь поднялся из-за стола. Зашел за спину Таси, положил руки на плечи, наклонился к самой шее.
— А ты сама? Не разболтаешь?
Из нутра мужчины дохнуло недавним сытным завтраком — яичница на шкварках, кофе с молоком. Краем глаза Таисия видела, как тонкий ремень портупеи врезается в плоть, обросшую сытым жиром.
— Да какие мои тайны? — прошелестела, опуская глаза.
— А вот к примеру… Убийство по предварительному сговору.
Тася отпрянула.
— Да кто же убит?
Офицер выпрямился, одергивая черную гимнастерку. Сел за стол, придвинул к себе расчерченный листок бумаги. Обмакнул перо в жестяную чернильницу. Заговорил сухо, деловито:
— Котёмкина, вы подтверждаете, что двадцать седьмого февраля шофер Ищенко и ваш бывший муж Игнат Котёмкин совместно распивали спиртные напитки в вашей комнате, в общежитии рабочего поселка № 15 при Хуторе-7 по адресу улица Первой Пятилетки, дом один?
— Подтверждаю, — шевельнула губами Тася.
— После чего шофер комбината Ищенко был найден убитым.
Таисия ахнула:
— Не может этого быть!
— Рассказывай, как все было, — приказал следователь.
Тася влажной рукой отерла лоб. Стала сбивчиво припоминать события пятничного вечера. Болезнь Воронцова, появление Игната со щенками. Рассказала, что Ищенко собирался увольняться с комбината и уезжать к своей матери в Ярославль.
Лейтенант записывал за ней быстрым мелким почерком, аккуратно обмакивая перо.
Уточнил, не говорил ли с шофером Игнат о производстве, о сотрудниках, о делах Комбината. Не интересовался ли этими вопросами кто-нибудь другой в последнее время? Между делом закинул фразочку, будто блёсенку в реку на глупого окуня:
— Так на какой почве произошел конфликт между Ищенко и Котёмкиным?
— Не было ничего такого, — отвечала Тася. — Ни конфликта, ни спора. Игнат сел на коня и поехал в комендатуру, чтобы позвонить доктору. А Ищенко ушел.
— Куда?
— Этого я не знаю.
— А когда явился Циммерман?
— Да, может, часа через два. Доктор приехал на санитарной машине. Они забрали инженера Воронцова в госпиталь. Воспаление легких у него.
Следователь помолчал, выстукивая пальцами по столу какой-то бодрый марш. Тася заметила, что руки у него холеные, белые, с полированными ногтями.
— А как Ищенко нашли, товарищ следователь? — решилась спросить Таисия.
— Тело было найдено в болоте, неподалеку от железной дороги.
— Потонул?
— Нет. Оглушили камнем, приволокли в болото, а там отрезали гениталии и воткнули в живот деревянный кол.
Тася потянулась было перекреститься, но поймала правую руку другой рукой.
— Это же зверь какой-то сотворил… Игнат, он такого не сделает! Да и когда ему по болотам шастать? Вы проверьте, он же в комендатуре отмечает каждую отлучку.
— А что можешь сообщить про доктора Циммермана? — офицер снова перешел на доверительный тон. — Ты же работала у него в больничке санитаркой.
Дружба с бабой Зиной даром не прошла — Тася давно смекнула, что главная цель тут вовсе не Игнат.
Нет, гражданин начальник, подвести убийство Ищенко под дело врачей у вас не получится. По крайней мере, Таисия вам не помощница.
— Про доктора могу сказать только хорошее. При нем смертность в лагере упала на сорок процентов.
— Про Этингера с Коганом тоже говорили хорошее, — с недоброй усмешкой пробормотал следователь. — А теперь они арестованы за подрывную работу, которую проводили против Советского государства.
Лейтенант дописал несколько слов в протокол, откинулся на стуле, глядя на Таисию. Серые с желтизной зрачки были цветом будто толокняный кисель.
— Комсомолка?
— Да.
— Кажется, дети у тебя?
— Двое. — Тася отчего-то покраснела.
— Мальчики, девочки?
— Мальчик и девочка.
— Хочешь своим детишкам счастья?
Тася молчала.
Следователь поднялся с места, подошел. И вдруг сгреб кофту на ее груди, зашипел, тараща глаза:
— Смотри на меня, сука! Шпионка! Кому посылала донесения? Кто твой связной? Предлагаю добровольно рассказать о вашей антисоветской шпионской деятельности под руководством Циммермана!
И снова помогли наставления бабы Зины: «Чуешь неладное — крысой обернись, прыгай в лицо, кусай. Решат: скаженная баба, что с нее возьмешь. А покажешь страх да ум — разорвут».
— Что ж вы такое делаете, товарищ следователь?! — заголосила Тася что есть мочи. — Я советская женщина, трудовая косточка! Премию получаю со всем комбинатом за перевыполнение! Шпионов я отродясь не видала! А как увидала бы, так сразу бы к вам привела!