Джуно перевернула страницу:
— Ты знаешь, что самки жирафов возвращаются туда, где они родились, чтобы рожать?
Джесс провела пальцами по волосам Джуно; пряди все еще были влажными после ванны:
— Этого я не знала.
— Ребенок просто шлепается на землю.
Джуно театрально всплеснула руками.
— Полагаю, если твоя мама — жираф, то падение действительно сильное.
Джуно развернула книгу к ней лицом, показывая фотографию жирафа и ее ребенка:
— Но ребенок просто встает и начинает бегать. — она перевернула страницу. — И на их шеях столько же позвонков, сколько и у людей. Ты знаешь, сколько?
— Думаю, семь?
— Ага. — Джуно кивнула один раз. — Точно.
Джесс слушала, как ее дочь читает, но в голове у нее снова и снова крутился разговор за ужином. Она не была уверена, что ее оскорбило больше предположение, что она согласится, или разозлило то, что она сама думала согласиться. Она была бы сумасшедшей, если бы отказалась от чего-то подобного, верно? Это компенсировало бы сумму от Дженнингса и позволило бы оплатить медицинскую страховку до конца года.
— …это напомнило мне, как мистеру Ланнису пришлось носить шейный бандаж, потому что у него сдавило нерв во время караоке. Эй, мам?
Когда Джесс пришла в себя, то поняла, что Джуно уже закрыла свою книгу:
— Что, детка?
— Почему у тебя такое лицо? — спросила она.
— Какое лицо?
Джуно провела пальцем по лбу.
— Такое, которое тетя Физзи больше не может делать из-за ботокса.
— Я не хмурюсь, — сказала Джесс. — Я просто думаю. Кое-кто попросил меня кое-что сделать, и я не уверена, должна ли я это делать.
Теперь уже Джуно нахмурилась.
— Это что-то плохое?
— Нет. Не плохое.
Мурлыча, кошка забралась на грудь Джуно.
— Кто-нибудь пострадает?
— Надеюсь, что нет, — ответила Джесс. — Я так не думаю.
— Ты чувствуешь себя в безопасности?
Джесс прикусила губу, пытаясь сдержать смех. Этот ребенок повторял в точности то, что сказала бы она, поменяйся они местами:
— Нет. — наклонившись, она поцеловала ее в макушку. — Я не чувствую себя в опасности.
Как только она снова села, дочь пригвоздила ее суровым взглядом.
— Тебе придется обманывать?
Вы — важная часть нашего исследования, половина оценки, необходимой нам для подтверждения или аннулирования наших данных перед запуском.
Она покачала головой.
— Мне не придется никого обманывать
Джуно положила книгу на тумбочку и взяла Голубку, завернув их обоих в свое одеяло.
— Ты чему-нибудь научишься?
Джесс почувствовала сильный прилив гордости за своего ребенка, и готовый отрицательный ответ испарился у нее из головы.
Потому что…может быть, она могла бы.
***
Она мельком взглянула на себя в зеркало в конце коридора и удивилась, как хаос внутри нее был не заметен внешне. Если бы ее внешность соответствовала тому, что происходит у нее внутри, она была бы похожа на скульптуру Пикассо: голова набок, нос там, где должны быть глаза, а сами глаза на подбородке. Вместо этого она все еще была просто Джесс: каштановые волосы, усталые голубые глаза и что-то на лбу, похожее на вылезающий от стресса прыщ. Потрясающе.
Нана и Попс играли в Криббедж (прим. карточная игра) во дворе; Джесс взяла пиво из холодильника, свитер со спинки дивана и вышла на улицу, чтобы присоединиться к ним.
Мистер Брукс открыл окно, когда увидел ее, поверх белой футболки на нем была полосатая пара серых подтяжек:
— Джессика, — сказал он, высовываясь наружу. — Мне нужно с тобой поговорить.
Джесс обменялась взглядом с Наной и снова пошла обратно к зданию, глядя на второй этаж.
— Да, мистер Брукс?
— Я как раз занимался размещением двух фотографий в приложении Nextdoor. И увидел, что несколько детей продолжают кататься на своих самокатах вверх и вниз по тротуарам, и мне не нравится, что они это делают тут. Там дальше есть целый тротуар, но они настойчиво продолжают кататься прямо возле моего крыльца. — он сжал кулак, прижимая его к оконной раме. — Я не хочу, чтобы они уронили мою метлу.
— Я буду следить за ними. Я знаю, что вы пользуетесь этой метлой каждый день.
— Спасибо, Джессика. Мы не можем допустить, чтобы дети бегали взад и вперед по нашей улице. Тут вообще слишком много машин и слишком много людей. И к тому же такие метлы больше не производят. Я уже однажды ее ремонтировал.
Она кивнула в знак согласия, а удовлетворенный мистер Брукс откинулся назад и закрыл окно.