Эйзенхауэр остался верен мнению президента Рузвельта, считая, что возможна только общая капитуляция на Западе и Востоке. Он не стал сообщать о своем решении Трумэну и поручил полковнику Филлимору и группе офицеров, разработать более короткий документ, который был назван «Актом о военной капитуляции». Для того чтобы его текст не противоречил документу Европейской консультационной комиссии, в него была добавлена статья, предполагавшая возможность замены этого акта «другим генеральным документом о капитуляции».
Шестого мая в Главное командование союзных сил в Реймсе были приглашены члены советской миссии генерал Суслопаров и полковник Зенькович. Эйзенхауэр пытался успокоить подозрительность советских представителей, считавших, что англо-американские союзники готовы сговориться с немцами за их спиной. Они отправили в Москву телеграмму, но ответа пока не последовало и им ничего не оставалось, как подписать этот документ, но с поправкой, обеспечивающей возможность для Советского правительства повлиять в случае необходимости на последующие события. Сам Эйзенхауэр отказался участвовать в церемонии подписания акта по протокольным соображениям, так как немецкую сторону представлял начальник штаба, а не главнокомандующий — церемония, таким образом, должна была пройти на уровне начальников штабов.
Подписав акт, Суслопаров получил телеграмму Сталина с категорическим запретом на подписание такого документа. Верховный Главнокомандующий ВС СССР был возмущён церемонией капитуляции в Реймсе, в которой ведущую роль играли западные союзники. Он отказался признать этот акт, потребовал подписания нового документа во взятом советскими войсками Берлине и попросил союзников не делать официальных объявлений о победе до вступления документа в силу. Окончательный акт о безоговорочной капитуляции Германии был подписан в берлинском предместье Карлсхорст в здании офицерского клуба бывшего военно-инженерного училища вермахта в ночь с 8 на 9 мая.
От фашистского Рейха акт подписали генерал-фельдмаршал, Верховный главнокомандующий Вермахта — Кейтель, представитель Люфтваффе генерал-полковник — Штумпф и адмирал Фридебург. Безоговорочную капитуляцию приняли маршал Жуков и заместитель Главнокомандующего союзными экспедиционными силами маршал Теддер. Эйзенхауэр собирался вылететь в Берлин, для приёма капитуляции от имени союзного командования, но был остановлен Черчиллем и группой офицеров своего окружения, недовольных вторичным подписанием. Его убедили, участие Эйзенхауэра в Берлине, при отсутствии его в Реймсе, по их мнению, умаляло первый акт и возвышало подписываемый в Берлине. В результате, Эйзенхауэр послал своего заместителя Артура Теддера.
Трумэн был взбешен, когда узнал о том, что Эйзенхауэр ослушался его указания. В то время, когда весь советский народ праздновал Победу над фашистской Германией, Эйзенхауэр прибыл в Белый дом «на ковер» кТрумэну. По степени выпучивания глаз президента, было понятно, что Трумэн будет отчитывать его за невыполнение своего указания по подготовке и подписанию соглашения о перемирии с немцами. Германия капитулировала, а обида Трумэна осталась.
— Вы что себе позволяете? — обрушился Трумэн на Эйзенхауэра, — почему не выполнили моего решения?
— Потому, что я устные указания не выполняю! — ответил Эйзенхауэр заранее подготовленную им отговорку на этот случай!
— Я Президент США! — прикрикнул Трумэн, — Вы обязаны мне подчиняться во всем!
— А я Верховный Главнокомандующий экспедиционными силами в Европе, сэр, — отчеканил Эйзенхауэр, — и могу выполнять Ваши указания, отданные мне только в письменном виде! А Вы передали его на словах через третье лицо. Должен напомнить, Ялтинские соглашения, подписанные Рузвельтом, предусматривают полную и безоговорочную капитуляцию Германии! И если бы я их нарушил по Вашему устному распоряжению, то оказался бы крайним в непростой ситуации, когда русские потребовали бы призвать к ответу виновника международного скандала!
— Вы так боитесь русских? — с иронией спросил Трумэн, смягчив тон разговора.