Никогда я не целовалась с женщиной. До этой минуты я даже не могла подумать, что буду делать такое. Но когда она ответила, когда ее губы, сильные, горячие, властные, завладели моими… Когда ее язык, яд и мед, ворвался в мой рот… Когда ее пальцы погладили мою шею…Я целовала ее и мне казалось, что все свои двадцать шесть лет я прожила на свете в ожидании этого поцелуя.
Поцелуй прервался. Она тронула губами уголок моего рта, щеку, висок. Я глубоко вздохнула и сказала…нет, прошептала, говорить оказалось невозможно:
— Лера…
Она отстранилась, посмотрела мне в лицо. Ее глаза сияли, она улыбалась самым краешком губ, только намек на улыбку. Сказала громко и четко:
— Называй меня Ли.
И обняла меня, привлекла к себе, огладила таким страстным и жадным движением, каким несколько минут назад гладила свой мотоцикл. Бомба внизу моего живота затикала еще громче и чаще. Я снова подняла к ней лицо, облизала внезапно пересохшие губы. Лерка смеялась. Нет, ЭТО была не Лерка. Смеялась Ли. Вот как, оказывается, звали Чужого в Леркином теле!
***
Сколько времени нужно, чтобы подняться на шестой этаж? Обычно мне удается дойти от арки до входной двери минуты за четыре. Но наличие рядом Ли сделала эту дорогу невероятно длинной. Я узнала за эти двадцать минут столько всего интересного о себе и своем теле, что даже жаль было, что мы уже пришли. Лифт за нашими спинами заскрипел и закрылся. Я вынула ключи. Ли отодвинула мои волосы и поцеловала меня в шею сзади. Ключи выпали. Ли, ни слова не говоря, нагнулась и подняла их. Поднимаясь, она провела ладонью вдоль моей ноги по внутренней ее стороне. Я с большим трудом сконцентрировалась на замочной скважине. В это время Ли прошептала мне на ухо:
— Не можешь вставить? Нужно лизнуть!
Ключи снова полетели на пол. На этот раз я нагнулась за ними сама, ожидая от Ли очередную пакость. Но та, для разнообразия, стояла без движения и молчала. Наконец, мне удалось открыть двери.
Мы ввалились в квартиру. Весь мой предыдущий опыт подсказывал мне, что сейчас мы, срывая на ходу одежки, продефилируем до спальни и там… Но я забыла, с кем имею дело. Ли остановилась в коридоре, позволив мне отойти на пару метров. Я тоже остановилась, ожидая, что она набросится на меня, но Ли не стала. Она медленно задрала штанину, медленно расстегнула пряжку и стащила левый сапог. Потом таким же образом стащила правый. Потом сняла перчатки и куртку. И спросила внезапно охрипшим голосом:
— Ты одна живешь?
— Конечно! — я нетерпеливо переступила c ноги на ногу, — пойдем, пойдем!
— Дай попить, — попросила Ли. Я застонала разочарованно, но безропотно пошла в кухню, налила минералки в кружку. Я закручивала бутылку, когда почувствовала горячие ладони на своей талии. Ли прижала меня спиной к себе и уткнулась носом мне в волосы. Мы постояли так с минуту.
— Прости, мне надо это пережить, — сказала она тихо, — Если мы с тобой сейчас… То меня просто разорвет, как перекачанную камеру. Мне надо успокоиться…
— А если мы с тобой сейчас же не окажемся в кровати, то разорвет меня, — прошептала я и, резко обернувшись, впилась в ее губы.
Ли вцепилась в мою спину, сжала меня с силой, неожиданной в таком, в общем, некрупном теле. Потом оторвала меня от себя и спросила:
— Где ванная? Мне нужно в душ, я пахну бензином.
Я снова прильнула к ней и поцеловала ее в ямку между ключицами.
— Ты пахнешь божественно, Ли. Но если ты так хочешь, я помогу тебе помыться.
— Чертова ведьма, ты даже лучше, чем я предполагала, — прошептала Ли и стащила с меня майку.
Я не осталась в долгу и расстегнула ее джинсы. Она хмыкнула и стащила майку с себя.
— Потрясное белье! Где купила? — восхитилась я, входя в образ плохой девочки.
Ли погладила себя по атласному лифчику и подняла на меня глаза:
— В «Инженю»! правда, крутое? Там были такие скидки! — прощебетала она голосом Лерочки-Сахарка.
Мы расхохотались одновременно.
Воспользовавшись тем, что я отвлеклась, Ли сбежала от меня в ванную. Я пошла за ней. Распахнула дверь, минуту стояла на пороге, пристально глядя в ее лицо. Потом расстегнула джинсы и медленно стащила их с бедер. Штаны упали на пол, я переступила через них и сделала шаг к Ли. Она тоже сделала шаг, мы постояли несколько секунд, соприкасаясь висками. Потом Ли подняла руку и стащила с плеча лямку моего лифчика, а за ней и вторую. Моя грудь выскользнула из кружевных чашечек и уставилась на Ли бесстыдно торчащими сосками. Она наклонилась и лизнула меня.
— Повтори, — прошептала Ли, — повтори, что ты сказала сегодня во дворе.
— Я хочу тебя, — послушно выговорила я.
Она лизнула меня еще, вобрала губами мой сосок и медленно выпустила.
— Повтори…
— Я хочу тебя, — снова повторила я.
Она опустилась на колени и, проведя руками вдоль моих боков, обхватила ладонями ягодицы. Её язык коснулся моего живота, вывел на нем неведомый мне иероглиф.
— Повтори…
Я вцепилась пальцами ей в волосы, потянула, запрокидывая ее лицо, чтобы видеть ее глаза:
— Я. Хочу. Тебя.
Ее пальцы проникли под кружевной край моих трусиков и двинулись от ягодиц вперед. Когда они дошли до боковых швов, она вдруг сжала руки и рванула ткань. Синтетика жалобно затрещала, мои некогда приличные черные трусики превратились в две жалкие влажные тряпочки. Ли отшвырнула их, не сводя глаз с моего лица.
— Отпусти мои волосы, Вероника, — уже не шепот, а хрип.
Я помотала головой.
— Нет!
Ли хмыкнула и наклонила голову вперед. Я держала изо-всех сил, но Ли, наплевав на боль, нагнулась ко мне и лизнула. Я перестала бороться. Мои ноги сами собой подогнулись, я сползла по стене на пол ванной. Наши лица снова оказались напротив. Ли взяла мое лицо в ладони и поцеловала…
Дальше... Какие-то куски, обрывки… Обжигающе-горячая вода. Умопомрачительный запах фиалок и бензина. Шелк и бархат под моими пальцами. Гладкое и мягкое, твердое и податливое, холмы и впадины… И шепот, шепот из моих фантазий. И пальцы Ли везде. И губы Ли, разрывающие меня на части. И самый сладкий звук — звук ее стонов. И щекотные, душные, лезущие в рот, липнущие к влажному телу светлые волосы, пахнущие бензином и пылью, горечью и мятой…
Около четырех я выключилась. Самым бессовестным образом отключилась и задрыхла. Впрочем, после всего произошедшего, удивительно, как я вообще дотянула аж до четырех утра. Спала я чуть не до обеда, а когда проснулась, оказалось, что Ли уехала. На кухне меня ждали булочки, свежее молоко, персики и записка: «мне нужно уехать. я позвоню. Lee». Аппетит у меня был отменный, поэтому я проглотила завтрак в несколько минут и пошла в душ. Ванная пахла фиалками и бензином.
Душ придал мне бодрости, и я решила прибраться немного. Прошла по комнатам, раздвигая шторы, собирая разбросанные шмотки и протирая пыль. На сладкое оставалась спальня. Я сменила постельное белье, убрала вещи в шкаф и подошла к окну, чтобы проветрить. Мотоциклист на стекле больше не прятался под шлемом. Теперь у нее были светлые развевающиеся волосы и наглая улыбка Ли. Эта невероятная девушка встала утром, бесшумно открыла окно, смыла часть рисунка и нарисовала заново. Потом убралась на кухне, купила булочки и персики, и только после этого уехала. Ха, будь она мужчиной, я вышла бы за нее замуж и родила ей троих детей!
Реверс:
Ли отъехала на пару кварталов и остановилась. Слезла с мотоцикла, сняла шлем. Воробьи купались в пыли, солнечный луч ласково поглаживал листья каштанов. Маленький, в десяток деревьев, скверик. Ли села на скамейку и закурила. Мысли летели вскачь, думать было невозможно, ехать было невозможно… Невозможно было уезжать. Сердце стучало рваным ритмом «Ве-ро-ни-ка!».
Довольно облезлая уличная кошка, рыжая с темными подпалинами на боках, вышла из высокой травы на дорожку сквера. Воробьи вспорхнули от греха подальше. Кошка поглядела на них без всякого интереса, уселась и стала вылизываться. Но ей быстро надоело, кошка опрокинулась на бок и развалилась в одной из тех кошачьих поз, которые никогда не удастся повторить никакому другому зверю.