- Мне пора.
Очередь желающих променять суровую русскую зиму на слякоть и промозглость февральской Баварии поредела, и откладывать регистрацию на рейс было уже просто некуда.
- Знаю, - но рук не опустил, ещё сильнее прижимая к себе девушку. - Давай договоримся, если что-то пойдет не так, все, что угодно - сразу звони. Я все сделаю, никто и вякнуть не посмеет, даже если ты вернешься уже завтра. Слышишь?
- Да, - она приподнялась на цыпочки, чтобы без помех прижаться щекой к щеке. - Но я хочу попробовать сама чего-то добиться...
- И добьешься. Ты у меня умница, - не обращая внимания на снующих вокруг людей, он осторожно, с какой-то щемящей нежностью поцеловал чуть припухшие, искусанные в попытке сдержать плач губы и убрал свои ладони с её талии. - Иди.
Инна пошла. Сначала медленно, то ли надеясь, что он окликнет и не отпустить, то ли просто находясь в некоторой прострации. А потом ускорила шаг под укоризненным взглядом работника аэропорта, уже готовящегося объявить посадку на рейс завершенной. Пока шла последняя проверка документов, она старалась не оглядываться, но все-таки не выдержала и бросила быстрый взгляд через плечо. Сергея в зале уже не было. От этого стало одновременно и легче, и тяжелее. Но грустнее - однозначно.
Инка быстро пробежала по салону и устроилась возле иллюминатора, рассеянно глядя на суетливую возню размеренной и привычной жизни аэропорта. Ей было видно только левое крыло, на котором, вопреки всем отпугивалкам птиц, присела, отдыхая от трудов праведных, тощая ворона, заинтересованно рассматривающая обшивку самолета.
- Не расстраивайтесь, время пролетит быстро, вы и не заметите, как будет пора возвращаться.
Девушка тихонько вздрогнула, поняв, что за печальными мыслями пропустила, как в соседнем кресле устроилась миловидная женщина лет сорока пяти. Она улыбнулась грустной девушке и добавила:
- Я видела, как вы прощались с молодым человеком. Поверьте, ему сейчас намного хуже - отпускать всегда труднее, чем уходить.
- Может быть... - только вот ей не хотелось, чтобы Сереже было плохо. Чтобы скучал, тосковал, может, даже злился из-за её отъезда. Но вот боли она ему не желала. Хватит того, что у неё самой внутри все горит и с каждой минутой этот горький, нехороший жар становится сильнее.
- Возьмите, - женщина протянула ей упаковку бумажных салфеток. - Вы не против со мной немного поболтать? - она немного понизила голос. - Я летать боюсь, вот и стараюсь отвлечься...
Хотя Инке было совершенно не до вежливой беседы, но это признание как-то обезоруживало и заставляло посочувствовать соседке. Сама Власова уже давно не обращала внимания на перелеты - в старших классах родители на каникулах брали её с собой, надеясь, что полевые работы пробудят в дочери любовь к археологии, но свою попутчицу все же понимала, ибо поначалу сжималась и жмурилась, представляя, что самолет может упасть в любой момент. Может, и сама немного отвлечется...
- Не против. Меня зовут Инна.
- А меня - Анна. Почти тезки, - женщина протянула ей небольшую, но довольно сильную, судя по пожатию, ладошку. - Вы по работе летите?
- Нет, учеба. А вы?
Салон уже почти полностью заполнился, бортпроводницы помогали устроить на местах ручной багаж, и вся эта атмосфера понемногу успокаивала, настраивая на полет.
- По той самой, которая работа... - Анна попыталась удобнее откинуться в кресле, но напряженность была все же заметна невооруженным взглядом.
- Простите, а мы с вами раньше никогда не встречались? - когда женщина повернулась в профиль, Инка почему-то испытала ощущение дежа-вю. Хотя девушка точно знала, что они не знакомы, но это странное чувство не отпускало.
- Ну, если вы живете в этом городе, могли просто столкнуться где-то на улице, - Анна как-то слишком уж торопливо повернулась, и смущающее Инну смутное узнавание пропало.
- Да, наверное, вы правы.
Загоревшаяся надпись, предлагающая пристегнуть ремни, заставила немного отвлечься от беседы и заняться более насущными вопросами. Когда самолет плавно покатился по взлетно-посадочной полосе, постепенно набирая скорость, Инна краем глаза зацепила побледневшее лицо Анны. Не успев себя одернуть, девушка взяла её за руку, успокаивающе сжав кисть прохладными пальцами. Женщина тут же вцепилась в предложенное, стараясь не давить изо всех сил, хотя получалось не очень хорошо.
Отпустила она, только когда полет почти полностью перестал ощущаться, а притихшие во время взлета пассажиры снова негромко заговорили.
- Вы простите, пожалуйста, сколько летаю, а ничего не могу с собой поделать, - Анна виновато посмотрела на покрасневшую от такого интенсивного сжимания ладошку Инки. - Ведь говорил же муж, чтобы ехала поездом, не послушалась...
- Наверное, это долго? До Мюнхена на поезде?
- Вообще-то мне нужно в Прагу, но прямой рейс только завтра, так что буду лететь с пересадкой.
- Понятно.
Власовой показалось немного странным, что её соседка выбрала такой непонятный маршрут. Намного проще и быстрее было бы добраться до Москвы, а оттуда уже без помех вылететь в Чехию. Но у каждого свои особенности...
Во время перелета они немного поговорили о родном городе и состоянии местных ВУЗов, но за полчаса до посадки в аэропорту имени Франца-Йозефа Штрауса начались некоторые проблемы - из-за внезапно начавшейся метели воздушная гавань принимала по фактической погоде, потому пришлось почти час кружить над городом, но разрешение так и не было получено. Командир экипажа принял решение уходить на запасной аэродром, что добавило к, и без того затянувшемуся полету, ещё больше полутора часов, пока, наконец, не приземлились в Штутгарте. Пока несчастных путешественников располагали в зале прилета, готовя ещё один перелет, уже местными линиями, сдружившиеся за это время дамы решили дать о себе знать близким.
- Все, теперь буду всегда слушаться мужа, - Анна уже давно не просто побледнела, а немного посерела, и теперь трясущимися руками держала пластиковый стаканчик с кофе. - Он меня теперь ещё долго никуда не отпустит, - женщина набрала воздуха в грудь и вынула свой мобильник.
Инна тоже решила отзвонить Сереже, как только получили разрешение на использование средств связи.
- А вы давно женаты? - пока в трубке раздавались длинные гудки, девушка решила хоть как-то отвлечься от нехорошего предчувствия.
- Тридцать два года, - похоже, что у Анны возникли те же самые проблемы - никто не брал телефон. Власова вытаращенными глазами посмотрела на женщину. - Мне пятьдесят три.
- Никогда бы не подумала...
Дальше продолжить она не успела, потому что Тихонов, наконец, ответил.
- Сереж, это я. Извини, не могла позвонить раньше, у нас тут возникли небольшие проблемы, только что сели, - она замолчала, не совсем понимая, почему он молчит. - Сереж?
- С тобой все хорошо? - голос у него был странным и осипшим, как будто он долго и громко кричал.
- Да, я же говорю...
- Кто-нибудь из пассажиров пострадал?
- Нет, - Инка не совсем понимала, что это значит, но почувствовала обиду. Странные вопросы...
- Хорошо. А теперь слушай меня внимательно. Пока ты там, я буду прилетать к тебе и ничего не потребую. Но как только ты хоть на минуту вернешься домой, уже никуда не уедешь.
- Ты о чем, Сереж? - у неё немного отлегло от сердца. Но встретившись взглядами с Анной, нахмурилась. Почему-то женщина казалась сконфуженной и виноватой. Похоже, что муж отчитывал её, судя по тому, как она страдальчески морщилась, слушая собеседника.