- Полчаса назад в Мюнхене самолет совершил жесткую аварийную посадку. Номер рейса почему-то не называют. Есть несколько пострадавших, - он говорил так спокойно, что у неё самой горло перехватило. На одну секунду Инна представила себя на его месте. Да она бы уже поседела и взломала все, что можно и нельзя, лишь бы узнать, что с любимым человеком все хорошо. - А ни от одной из вас нет новостей. Скажи, что в такой ситуации можно подумать?
- Успокойся, все хорошо, - девушка отошла подальше, не зная, что ещё сказать и прекрасно понимая, что он все равно не сможет вот так быстро прийти в себя. - А что ты имел в виду, когда сказал - ни одна из вас?
- С тобой на борту летела моя мать. Зная её, скорее всего - на соседнем кресле.
- А её зовут, случайно, не Анна? - Власова повернулась к соседке, которая стояла в паре десятке метров и смотрела на девушку как-то слишком уж напряженно.
- Значит, на соседнем. Персик, ты на неё не обижайся, она просто очень любопытная, - теперь, когда первая тревога немного улеглась, Сергей пытался как-то выразить нежность и смягчить для Инны знакомство с его родительницей.
- Это выглядит не очень красиво, - она попыталась высказать все, что чувствовала, и не особо получилось. Было неприятно и немного обидно. Хотя, беседовать с его мамой ей и понравилось, но только пока она не знала, в каком родстве они состоят.
- Я знаю. Ин, у тебя точно все хорошо? Хочешь, я уже к ночи буду у тебя?
- Нет! - метель ещё не улеглась, и Инна даже думать не хотела о том кошмаре, который представляет собой сейчас взлетная полоса. - Не нужно... Думаю, мы и без тебя разберемся.
- Хорошо. Не переживай, ей сейчас папа нотации читает, так что вы обе не остались без наказания. И ещё... Я не шутил. Если вернешься, то уже насовсем. Второй раз отпустить не смогу.
- Я... я поняла, - от волнения и чего-то, щекотного и приятного, словно кожу покрыли мелкие пузырьки от шампанского, у неё и самой голос чуть сел.
- Вот и хорошо. А теперь иди, знакомься с моей мамой. Я позвоню тебе чуть позже. Пока.
Власова прижала мобильник к груди сделал пару неуверенных шагов к такой же настороженной и очевидно нервничающей Анне, тоже закончившей разговаривать.
- Угрожал дома запереть, если ещё раз заставишь так волноваться? - женщина остановилась, немного нервным движением отбросив выбившуюся из прически темно-русую прядь.
- Не совсем... Но смысл, примерно, такой же.
- Это у них наследственное. Извини, что так получилось, - Анна виновато пожала плечами. - Я не хотела ничего выяснять тайком.
- Да вы и не выяснили бы, - хотя прежнего расположения и не было, но и особой обиды уже Инна не почувствовала.
- Не скажи. Я узнала главное - ты любишь Сережку. Так что, думаю, мы подружимся, - она снова протянула ладонь. - Давай заново? Я - Анна Алексеевна, мать Сергея. Можно просто Анна.
- А я - Инна. Его девушка.
Конец апреля
Нервно постукивая каблучком, Инна нажимала кнопку дверного звонка, ругая себя при этом - перед тем, как нагрянуть к кому-то в гости, неплохо узнать, дома ли хозяин квартиры. Хотя, где ему ещё быть в десять часов утра в субботу? Сразу же мелькнули нехорошие предположения, подогретые увиденными чуть больше недели назад фотографиями.
Так, хватит себя накручивать!
Она и приехала, желая разобраться в ситуации, а теперь снова изводит себя подозрениями и ревностью. Ага, что это такое, Инка испытала и теперь уже не хихикала, вспоминая, как Сережа демонстративно обнимал и целовал её во время прогулок по Английскому саду и музею BMW.
И желание показать язык нахальным девицам, строящим глазки её парню, не шло ни в какое сравнение с острым, до появления металлического привкуса во рту, ощущением злости и чего-то темного и нехорошего, поднявшегося изнутри, когда ей на почтовый ящик какой-то доброжелатель прислал те снимки. Первое, что сделала Власова, это проверила их на предмет обработки Фотошопом. И, к её растерянности и ужасу, они выглядели совершенно достоверными. Никаких смазанностей, лишних теней и разнородной зернистости. То есть - фотографии были настоящими. Вот только их содержание...
Пока Инка маялась перед дверью, стараясь незаметно вытереть вспотевшие ладони о широкую юбку своего платья, в квартире, наконец, появились признаки жизни. Спрашивать, кто там ломится, как медведь к сове, Тихонов не стал, открыв сразу.
- Инка... - Сергей так и замер на пороге, стараясь сдержаться и не сгрести её, давая возможность сказать, почему вернулась на два месяца раньше.
Он же предупреждал. И ничуть не преувеличивал - первые дни после того, как она уехала, на полном серьезе рассматривал возможность перевестись на работу к кому-нибудь из партнеров с немецкой стороны. Да, это негативно сказалось бы на карьере, но теперь Сергей понимал наркоманов, готовых на все ради новой дозы. Только вот его тянуло не к таблеткам или порошку, а одной умной рыжей девчонке. Зато с такой силой, что ничего не хотелось, приходилось напоминать себе, что она осознанно сделал этот выбор. И называл себя множеством эпитетов, из которых самым мягким был - "идиот". Он же сам отпустил, позволил уехать, мало того, организовал для неё эту учебу, чего же теперь психовать.
А его девочка мялась на пороге, покусывая губы и явно нервничая. И чего теперь дергается, ведь знала же, на что шла?
- Сереж, я...
- Ты.
Теперь, когда вступительное слово она произнесла, Тихонов шустренько втащил её в квартиру и, захлопнув дверь, прижал к ней спиной.
Да, уж... Судя по тому, с какой жадностью он вдыхал её запах, наклонившись так, что почти лег на плечо подбородком, а пальцы сжались на её талии, комкая тонкую ткань и не давай даже шанса отодвинуться, стоит поспешить с вопросами. Иначе забудет, зачем к нему приехала.
- Стой! Подожди... - а сама выгнулась, когда теплые губы с силой прижались к шее, втягивая кожу. Опять поставит засос... И ведь сколько раз ругала, все бесполезно - старый след сходил аккурат к очередному приезду Сережи, и Инка все время ходила, как жертва любвеобильного вампира.
И как будто не две недели не виделись, а год, как минимум - у самой в глазах потемнело, а ладони крепко-крепко сжались на его руках, чтобы, не дай бог, не отодвинулся. Даже легкий шум от падения уроненной сумочки не отвлек.
Если бы не укусы ревности, наверное, так и не решилась бы отвернуться, когда он прижался ртом к её губам голодным поцелуем.
- Нет, постой... - кое-как она смогла отодвинуться, а у самой сердце заколотилось глее-то в горле. И от сдерживаемого желания, и от самого понимая, что не нужно больше никуда ехать, встречаться урывками, когда не можешь уснуть, стараясь наглядеться на любимого человека. Но больше всего, конечно, от ожидания ответа. Потому что если он окажется положительным, Инна представить не могла, что с ней будет дальше. Конечно, никаких мыслей о суициде и прочей ерунды, которой забивают себе голову молоденькие влюбленные дурочки, но вряд ли она сможет когда-нибудь ещё поверить мужчине.
Наверное, прозвучало это как-то совсем уж отчаянно, потому что мужчина, хоть и не перестал с силой гладить её тело, уделяя особо пристальное внимание груди, но и целовать, не давая высказаться, больше не лез.
- Что такое, персик? - Инка поначалу была не особо довольна новым прозвищем, но уже смирилась. - Кстати, привет.
Он положил ладонь ей на щеку, чуть нажимая пальцами, запрокидывая голову. И хоть все движения и ласки были нежными и осторожными, девушка точно знала, что пока он сам не захочет отпустить, освободиться из его рук она не сможет. Проходили уже.
- Сереж, мне прислали письмо с фотографиями, - теперь Власова внимательно следила за каждым нюансом. Выражение глаз, мимика, мелкие неосознанные движения. Да уж, такое впечатление, что она ничего и не говорила, ни малейшего признака беспокойства. От этого стало немного легче. Даже противно ноющий узел в груди чуть распустился, позволяя нормально, свободно вздохнуть.
- И что? - Сергей не совсем понимал, при чем тут какое-то письмо. Но из-за этого она вернулась к нему, то Тихонов был очень даже благодарен отправителю.