Электронный или визуальный мираж метеорологического свойства также отпадает… Наблюдение происходило на высоте, где погодные условия перестают действовать. Заключение: „Неизвестный“.»
Третье августа, 16.15. Авиабаза Гамильтон, штат Калифорния. Два больших серебристых диска примчались с востока. Пилоты и наземный персонал следили, как один из них, летевший выше, снизился до уровня второго, и оба стали кружить над базой. Высота была немалая, но в бинокли было видно – объекты круглы, материальны. Затем к этим двум присоединились еще шесть дисков. Пока пилоты бежали к истребителям, неизвестные построились ромбом и скрылись из вида.
И сколько таких эпизодов принес 1952 год…
С середины августа для «Синей книги» началась относительно спокойная полоса – десять-двенадцать донесений в сутки. Донесения были «хорошие» и средние. Дневные диски, ночные огни, радарные и радарно-визуальные наблюдения. И новые безуспешные погони. После сумасшедшего июля даже необычное начинало казаться обычным.
Но вот утром 20 августа с телетайпа принесли телеграмму из Флориды. В ней кратко излагалось то, что позднее станет известно как «Дело скаутмастера». Телеграмма поступила по служебным каналам, но поскольку предварительное расследование проводила местная полиция, о происшествии узнали репортеры, а значит, вся страна.
Двумя часами позже Эдвард Руппельт находился на борту военного самолета, направлявшегося во Флориду. Дело было чрезвычайной важности: на сей раз тарелка не просто промчалась вдали, а висела над головой очевидца.
Не сказать, чтобы случаи был совсем уникален. Уже гуляли по свету истории о якобы сбитых или потерпевших аварию дисках, о подобранных уфонавтах, маленьких человечках, хранимых в спиртовых растворах в ангарах секретных авиабаз. «Синяя книга» к подобным толкам относилась свысока. Руппельт сообщения такого рода без колебаний отправлял в мусорную корзину.
…Произошло это 19 августа 1952 года, около девяти вечера, близ города Уэст-Палм-Бич, штат Флорида.
Д. С. Деверджер, скаутмастер, или вожатый скаутов, после слета юных разведчиков взялся подвезти четырех мальчиков. Вскоре одного высадили у дома. И тогда в машине зашел разговор о ежегодных автогонках по пересеченной местности. Но состоятся ли они в этом году? Все зависит от трассы. Может, прокатиться и посмотреть, как она выглядит?
Кто предложил сделать крюк в десять миль, чтобы взглянуть на место предстоящих гонок? Очевидно, Деверджер, он наставник, его машина.
С приморской автострады свернули на грунтовую дорогу. Долго ли, коротко ли – в придорожной чаще увидели свет. Точнее, увидел вожатый. Полыхнуло во второй и третий раз, тут увидели и мальчики. Деверджер решил остановиться, выяснить, в чем дело. Мальчики его отговаривали, им было страшно. Но вожатый развернул машину и притормозил у того места, где заметили свет.
С какой стати его потянуло в заболоченные и кишащие гремучими змеями заросли карликовой пальмы? Показалось, что свет излучает потерпевший аварию самолет.
В машине работал приемник. Начиналась пятнадцатиминутная передача. Вожатый наказал перепуганным мальчишкам: если он не вернется к концу передачи, они должны добежать до ближайшей фермы и просить о помощи.
Темнело. Затаив дыхание, мальчики следили из машины, как вожатый, в картузе с длинным козырьком, с мачете в одной руке и с зажженным фонарем в другой, продирается сквозь заросли. Благополучно миновал полосу низкорослого кустарника. Остановился перед стеной деревьев, стрельнул вверх лучом фонарика… А потом мальчики увидели, как из сплетения крон вылетел красный огненный шар и свалил с ног вожатого.
Ребята со всех ног бросились на соседнюю ферму.
…До того места, откуда исходило свечение, по расчетам Деверджера, оставалось полсотни ярдов, но одолеть их было не просто. Кустарник расступился, впереди лежал пустырек, похоже, это было дно пересохшего болота. И тут Деверджер ощутил неприятный, въедливый запах, влажную духоту. Стало трудно дышать. Появилось ощущение, что за ним наблюдают. Деверджер поднял глаза к небу. Зачем? Захотелось отыскать Полярную звезду, так он позже объяснит. И в тот момент увидел над собой, чуть в стороне, футах в тридцати, за деревьями темный контур.
Невольно попятился назад и почувствовал: дышать стало легче. Вот тогда он и направил луч фонарика вверх и увидел круглый объект, снизу вогнутый, с куполом или башенкой наверху. Поверхность сероватая, гладкая. На кромке с равными интервалами торчали похожие на подкрылки или лопасти пластины, между ними зияли отверстия наподобие сопел.
Как долго Деверджер светил фонариком и разглядывал зависавшую над ним среди крон штуковину? С минуту. А может, считанные секунды. Затем услышал осторожный звук. Как если бы кто-то отворил хорошо смазанную дверцу сейфа – таким был звук. И тотчас от купола штуковины отделился красный шарик и не спеша поплыл к нему. На полпути шарик превратился в красное облако. Последнее, что помнил Деверджер: он выронил из рук мачете и фонарик. Закрыл лицо ладонями.
…На близлежащей ферме оказался телефон. Даже по американским меркам полицейская патрульная машина прибыла на место происшествия быстро.
К тому времени Деверджер пришел в себя, пытался самостоятельно выбраться на дорогу. У него был вид перепуганного насмерть человека. С двумя полицейскими пришлось опять продираться сквозь кустарник. Отыскали место с примятой травой. Тут же валялись мачете и горящий фонарь. Второй фонарь, прихваченный Деверджером на всякий случай, так и не нашли.
По дороге Деверджер почувствовал на руках и на лице жжение. В полицейском участке на его матерчатом картузе обнаружили несколько точечных прожогов.
…Перед офицерами разведки сидел не слишком разговорчивый, но с виду симпатичный малый. Слегка за тридцать. Успел кое-что повидать в жизни. Войну прошел на Тихом океане морским пехотинцем. Потом скитался по стране – был автомехаником, работал на заводе. Перебравшись во Флориду, открыл бензоколонку, прогорел. Нанялся продавцом в магазин скобяных товаров. Месяц назад ему предложили стать скаутмастером.
Радиации на месте происшествия приборы не зарегистрировали. Никаких следов огня, обугливания. Да, был у Деверджера легкий ожог на руках, сравнимый с солнечным. Это подтвердил военный врач. Еще подпалены волосы, что можно было проделать и с помощью зажигалки. В общем дело пахло обманом, мистификацией, но как ни пытался Руппельт изобличить Деверджера, прямых улик не было.
Позвонил помощник шерифа. По собственной инициативе он навел справки и выяснил: скаутмастер не так хорош, каким пытается себя представить. Из морской пехоты его, оказывается, с треском выставили – за самоволку и кражу автомобиля, после чего пришлось отбывать срок в исправительном учреждении штата Огайо.
Подоспел и свежий номер местной газеты. В нем скаутмастер разглагольствовал о том, как большие шишки из Пентагона допрашивали его до поздней ночи, но он-де не станет сообщать подробности, не то в стране возникнет паника…
Руппельт все больше утверждался в своем мнении: обман, надувательство, самореклама.
На всякий случай прихватив обожженный картуз, мачете, фонарик, а также образцы травы и почвы с места происшествия, Руппельт отбыл в Дейтон.
Лабораторные анализы не обнаружили даже намека на радиоактивность или намагниченность предъявленных предметов. Картуз действительно прожжен в нескольких местах. Похоже, электрической искрой. Уже было решено закрыть дело с заключением «мистификация», когда позвонили из лаборатории, куда на анализ отправили почву и траву.
Не сама трава, а корни травы оказались обожженными! И стебли длинных травинок. Очевидно, тех, что соприкасались с землей. Почему, каким образом?
В лаборатории провели опыт: куски свежего дерна подогревали на сковородке до 300 градусов по Фаренгейту. Корни обуглились, стебли травы не пострадали!
Но как могли обуглиться корни травы в зарослях карликовой пальмы? Ответ нашелся один: индукционным нагревом. Этим методом плавят металлы, подвергая их воздействию переменного электромагнитного поля. Возникающие вихревые токи создают высокую температуру.