Теперь мы можем предполагать, что эта эпидемия послужила удобным поводом, чтобы начать проект. «Сбор» пьес в одни руки был своего рода налогом на творчество, и в то же время, политико-театральный проект получал в свое распоряжение литературный материал, который, надлежащим образом обработав, использовали для политической пропаганды через единственный информационный канал – театр. И главным обработчиком-украшателем трагедий Грин (Четтл?) называет Кристофера Марло.
Четтлу все же пришлось публично-печатно извиняться – это означает, что с ним провели беседу не какие-то обиженные актеры, но очень влиятельные люди. В своей книге Kind-Harts Dreame (Сон Добросердечного), которую Четтл выпустил в том же 1592 году, он, обращаясь к читателям, вспоминает недавний скандал:
Прошло около трех месяцев с тех пор как умер Мастер Роберт Грин, который оставил много бумаг в руках разных книготорговцев, среди других его «На грош ума…», в котором послание, адресованное различным изготовителям пьес:, оно воспринято одним или двумя из них как оскорбление, и так как этому мертвому они не могут отомстить, они преднамеренно придумывают в их воображении живого автора: и, разнося это туда и сюда, не исправляют, так что это должно ударить по мне. <…> Ни с одним из тех, кто оскорбился, я не был знаком, и если с одним из них не буду знаком, то и не позабочусь об этом: другого же в то время я не так сильно щадил, как я до тех пор хотел и делал, ради чего я сдерживал раздражение живых авторов, и мог бы применить собственную осторожность (особенно в этом случае) к автору, являющемуся мертвым, что я не сделал, и мне так жаль, как будто первоначальная ошибка была моей собственной ошибкой, потому что я сам видел его (второго обиженного – И. Ф.) поведение, в котором он не менее утончен, чем он непревзойден в качестве, им выражаемом: Кроме того, разные люди из почитающих его сообщили о честности его отношений, которая убеждает в его чести, и о его остроумном изяществе в писательстве, которое доказывает его Искусство.
Считается, что Четтл под «одним или двумя» обидившимися имеет в виду Марло (с которым Четтл не хочет знакомиться) и Шекспира, перед которым ему пришлось извиняться. Но вероятнее принять обратное предположение – Четтл не хочет знакомиться с Шекспиром – ничего не значащим человеком-маской, и приносит извинения Марло, с которым он, конечно же, был знаком. Впрочем, извинения эти довольно невнятны и не оставляют впечатления искренности. Грин умер вскоре после вечеринки, в которой кроме него принимали участие еще три человека. Называют Марло, Нэша, но насчет третьего участника мнения расходятся – или Бен Джонсон, или даже (по мнению оксфордианцев) граф Оксфорд. Но нам кажется, что Четтл, которому в руки попали бумаги Грина, и который спустя две недели после смерти их автора издал «На грош ума…», – он знал участников последней для Роберта Грина попойки и выдал их в той самой вставке, где «Грин» критикует Марло, Нэша и Лоджа. Чтобы понять роль самого Четтла в этой истории, советую всем интересующимся прочесть всю его книгу «Сон добросердечного», в которой появляются пять призраков с их гневными нападками на некие злоупотребления. В числе этих пяти и недавно усопший Роберт Грин…
Шекспироведы не без досады отмечают тот факт, что многие (особенно ранние) пьесы Шекспира включают в себя целые куски, написанные другими авторами – то Грином, то Кидом, но больше всего – Марло. Кстати, фраза Грина о «сердце тигра в обличье актера» списана из шекспировского «Генриха VI», где говориться о «сердце тигра в обличье женщины», – но авторство этой пьесы само под большим сомнением. Георг Брандес в своей знаменитой книге «Шекспир. Жизнь и произведения» отмечает, что некоторые «изменения и распространения, находящиеся во второй и третьей части «Генриха VI»… положительно не шекспировские, так что их почти с достоверностью можно приписать Марло». И еще одна цитата того же автора: «из дневника Хенслоу (апрель и май 1599 г.) видно, что Деккер и Генри Четтл, в комической орфографии Хенслоу Dickers and Cheattel, написали по его заказу для труппы лорда-адмирала пьесу «Троил и Крессида». В мае он дал им аванс и переправил заглавие, так что оно гласило «Трагедия об Агамемноне». Наконец, 7 февраля 1603 года в регистры книготорговцев вносится пьеса «Троил и Крессида, игранная слугами лорда-камергера», т. е. шекспировской труппой». Напомню, что «Троил и Крессида» в 1623 году вошла в шекспировский канон, хотя в содержании Фолио она не значится. Автор комментируемой работы указал, что эта пьеса, вероятно, могла быть написана политическими оппонентами того, кто писал «Гамлета» – по-видимому, дневник Хенслоу и памфлет Грина-Четтла подтверждают это подозрение.