— Ни фига не пронесло, — голос у Клима резко сделался мрачным. — Тимка теперь против Влада Антипова завелся. Говорит: «Завтра у меня с ним будет серьезная разборка».
— Антип-то чем виноват? — удивился я. — Сидор сам у него при нас тараканов выклянчивал.
— Тимку не знаешь? — откликнулся Клим. — Ему всегда надо найти виноватого.
— И чем же Влад перед ним провинился? — Я просто не видел повода для разборки.
— Чем-чем, — невесело продолжал Круглый. — Тимка говорит, что Антип специально нам некачественный товар впарил.
— По-моему, как раз слишком качественный, — сказал я.
— По-моему, тоже, — согласился Круглый. — Но Тимка твердит, что Антип нас подставил, а сам нажился. В общем, нам завтра надо за Тимкой приглядывать. Чтобы он с Владом не переборщил.
Я придерживался того же мнения. Ведь если Антипу завтра несправедливо набьют морду, вся сегодняшняя история может запросто выплыть наружу. Тогда нам несдобровать.
Войдя на следующий день в класс, я мигом почувствовал напряженную атмосферу. Ну, прямо как летом перед грозой. Видимо, все наши мужики уже каким-то образом оказались в курсе, что Сидор готовит разборку с Антипом. Самого Влада, правда, еще не было. Может, именно потому, что его тоже кто-то проинформировал. Вот он и не торопился. Кому же охота с Сидоровым связываться? Не то чтобы Тимка был у нас такой уж непобедимый. Но он, когда заведется, становится совершенно бешеным. И потом, как сказала однажды Агата, «все разборки Сидорова почему-то получают большой общественный резонанс». Если проще, это почти всегда заканчивается огромным скандалом на всю школу. А скандала, учитывая вчерашних тараканов, никому из наших мужиков не хотелось.
Я посмотрел на Тимура, сидящего рядом с Климом. Рожа у него была злобная. И он то и дело косился на дверь. Антипа он ждал с нетерпением. Но хитрый Влад вошел вместе с нашей классной Марией Владимировной Предводителевой. Я несколько успокоился. Теперь Сидор по крайней мере до первой перемены нейтрализован. Предводительница на своих уроках требует неукоснительного соблюдения дисциплины.
Она начала алгебру, а Винокур тычет мне кулаком в бок:
— Будка, когда они драться-то собираются?
— Мне почем знать, — откликнулся я.
И тут же в наказание пошел к доске. Кое-как с уравнением справился и вернулся на место. Винокур снова мне на ухо:
— Я у всех спрашивал, кто рядом сидит. Никто не в курсе. Давай Круглому записку отправим.
— Винокуров, а теперь давай-ка мы тебя послушаем, — немедленно наказала его за болтливость Предводительница. — А то я вижу, ты прямо горишь желанием мне ответить.
Серега тоскливо поплелся к доске. Он вообще-то у нас сечет в основном в баскетболе. Частично из-за роста, а частично из-за способностей. Без него наша школьная команда ни одни соревнования не проводит. Но одно дело баскетбол, а другое — алгебра. Винокур у доски надолго поплыл. И главное, на меня смотрит. Мол, подсказывай, иначе пропаду. А я сам-то по чистой случайности выкрутился. И потом, чего по алгебре подскажешь? Диктовать решение примера — дело совершенно невозможное. Тем более с четвертой парты. Кто сомневается, пускай сам попробует.
В результате я на Винокура смотреть перестал. Очень уж мучительно. Прямо душа сжимается, а сделать-то ничего не могу. Я для отвлечения переключился на Тимку. А тот всю дорогу елозил, вертелся. То в рюкзак свой залезет, то под парту глядит. Я даже заподозрил, что к нему какой-нибудь вчерашний оставшийся таракан заполз. Но оказалось все проще. Сидор ручку посеял. Потом он нашел ее и вроде успокоился.
Тут Серега вернулся. С двойкой и, естественно, в плохом настроении. Дело в том, что у них в баскетболе за двойки с тренировок снимают. А он без баскетбола вообще не живет. У него даже на всех майках написано: «Моя жизнь — баскетбол». По-русски и по-английски.
Винокур, главное, на меня обиделся и шепчет:
— Жалко тебе было в кои-то веки мне помочь.
А я ему в ответ:
— Молчал бы уж. Между прочим, из-за твоей трепотни Предводительница нас к доске и вытянула.
А Мария тут как тут:
— Вижу, вы еще не наотвечались. Могу по второму разу вызвать.
После этого Винокур заткнулся. Потом он на бумажке что-то долго подсчитывал. А после, убедившись, что Предводительница на него не смотрит, сказал:
— Не, полный порядок. У меня даже с сегодняшним двояком твердая тройка в году выходит. А тренировки все равно до осени кончаются.
— Мария незакрытые «пары» не любит, — напомнил я. — Так что учти. Она на следующем уроке тебя точно вызовет.
Но Винокур только отмахнулся. Для него следующий урок как новое тысячелетие. Пока не наступит — не чухнется.