— В таком случае Влад бы уговорил его не связываться, — ответил Тимка. — Филипп же не враг собственному младшему брату. В общем, придется мне срочно ваши ошибки исправлять.
Мы с Круглым украдкой переглянулись. Похоже, мы приехали к тому, с чего начался вчерашний день. А Тимка уже кипел, как проснувшийся вулкан Этна, который в Италии всю дорогу извергается.
— Вот если бы вчера, а теперь такой момент упущен.
— Раз упущен, выбрось из головы, — быстро проговорил Клим. — Гораздо важнее, как завтра все сложится. Вот об этом и надо думать. Принимаем мы его требование? Я лично предлагаю принять. Нарисуем кресты на цветочном горшке...
— А их надо три или один? — озадачился я.
Тимка только плечами пожал:
— Кто его знает.
— Ну, если послано три письма, значит, по идее, каждый из нас должен по отдельному кресту оставить, — медленно произнес Клим.
— А откуда мы с вами знаем, что послано только три письма? — спросил Тимка. — Может, еще кому-нибудь из нашего класса отправили.
— Но тараканами-то только мы трое занимались, — уточнил Круглый.
— Винокуров частично тоже участвовал, — напомнил я.
— А давайте ему позвоним и осторожненько спросим, — продолжал Круглый.
Телефонной карточки ни у кого из нас не оказалось, поэтому к Сереге мы просто зашли. Тем более что сидели прямо в его дворе. По-моему, он так и не врубился, зачем нам понадобилось его навещать. Однако письма он точно не получал. Иначе бы не был таким веселым. Мы с ним для отвода глаз потрепались и ушли.
— Вообще-то остальных наших мужиков тоже обязательно следует проверить, — уже на улице сказал Клим. — Но это мы сделаем завтра.
А Тимур сказал:
— Интересно у этого Доброжелателя выходит. Значит, если мы все согласны, то должны оставить по меловому кресту на цветочном горшке. А если, например, ты, Круглый, согласен и ты, Будка, а я нет? Откуда он будет знать, что именно я крест не нарисовал?
Мы задумались. И впрямь проблема. Каким образом Доброжелатель выяснит, чьи кресты есть, а чьего нету? Я в это совершенно не врубился.
— А ему и не надо брать в голову, — первым нарушил уже затянувшееся молчание Круглый. — Если хоть один из нас не согласится, он всех сразу и заложит. Потому что по отдельности при всем желании он нас заложить не может.
— Ясное дело, не может, — подтвердил я. — Потому что, если про одного в школе выяснят, все остальное автоматически перестанет быть секретом.
— Неправильный какой-то шантаж, — проворчал Тимка. — По-моему, выгодней нас всех по отдельности запугивать. Чтобы другие даже не догадывались. Я бы на его месте именно так поступил.
— И каким же, интересно, образом? — поинтересовался Круглый. — Ведь мы наверняка не стали бы это скрывать друг от друга.
— А если бы в письме предупредили, что надо молчать? — спросил Тимур.
— И ты бы от меня скрыл? — возмутился я.
— Нет, — немного подумав, ответил Тимка.
— Вот именно, — продолжал я. — Мы бы все равно мигом поставили друг друга в известность.
И тут Клим сказал:
— Кажется, мне ясно. Доброжелатель именно к этому и стремился. Если Тимка прав и он намеревается потребовать у нас за молчание деньги, то ему нужны именно все трое. Потому что с троих получишь гораздо больше, чем с одного. Простая арифметика.
— Во, гад! — заскрежетал зубами Тимка. — Значит, он наверняка уверен, что никто из нас ни под каким видом друг друга не подставит.
— Именно, — подтвердил Круглый.
— Да за такое, — снова заклокотал и забурлил Сидор, — надо руки повыдергать, чтобы анонимки нечем было печатать.
— Ты ему руки выдернешь, — мрачно хохотнул Клим, — а он по телефону примется угрожать. Носом наши номера наберет, и порядок.
— И вообще, — начал я, — прежде чем руки вырывать, надо его еще найти.
— Кстати, если он так в нас уверен, — перебил меня Клим, — значит, хорошо нас знает. Достаточно хорошо, чтобы вычислить, как мы поступим.
— Говорю же, это Антип, скунс вонючий. — Лицо у Сидора снова стало свирепым.
Я невольно подумал, как часто наша жизнь зависит от случайностей. Вот, например, пройди сейчас Влад мимо, и превратился бы в отбивную. Мы с Круглым не удержали бы Сидора. Злобы в нем сейчас как в каком-нибудь Змее-Горыныче скопилось. А, между прочим, Антип, может, еще ни в чем и не виноват.
— Будка, чего уставился? — вернул меня к действительности Тимур.
— Да так... об одном тут подумал... неважно, — отмахнулся я.
— В общем, завтра мы попытаемся выяснить, Антип это или кто-нибудь другой, — сказал Клим.
— И как ты собираешься выяснять? — повернулся к нему Сидор.