Она повернулась, открыла дверь рукой, в которой не была уверена, что будет сотрудничать, и практически побежала обратно тем же путем, которым пришла.
Глава 6
Руки Джесс тряслись так неконтролируемо, что, пока она шла, она едва могла напечатать текстовое сообщение с просьбой к Попс приехать и забрать ее с адресом здания. Каким-то образом коридор растянулся; ей потребовалось столетие, чтобы добраться до лифта, и когда она нажала на кнопку, то услышала, как он медленно поднимается с нижнего этажа.
По коридору затопали ноги. Они не были похожи на каблуки Лизи, и да, когда Джесс подняла глаза, она увидела Ривера, направлявшегося к ней.
— Джессика, – сказал он, поднимая руку. – Подожди секунду.
Он это серьезно? Джесс повернулась и направилась к двери с надписью "ВЫХОД", протискиваясь на лестничную клетку. Десять торопливых ступенек вниз, прежде чем дверь с лязгом захлопнулась за ней; звук был таким резким, что она пригнулась. На пол пролета выше дверь снова распахнулась. Шаги приближались к ней, и Джесс ускорила шаг, бегом спустилась на первый этаж и вышла в вестибюль.
Ривер удалось издать только звук, эхом повторив: "Джессика, подожди", прежде чем дверь на лестничную клетку в вестибюле захлопнулась.
Это не имело значения, он неизменно ловил ее на улице. Потому что, хотя Попс ответил, что он пошел за тортом и может добраться туда быстро, он не мог доехать до Ла-Хойи за три минуты. По крайней мере, на улице она могла вдохнуть драгоценную горсть секунд свежего воздуха, могла думать без давления всеобщего ошеломленного внимания на нее. О чем они думали, говоря что-то настолько личное в комнату, полную незнакомцев?
Обхватив себя руками, Джесс в ожидании расхаживала по тротуару перед зданием. Когда она услышала, как появился Ривер, она ожидала, что он сразу же заговорит, но он этого не сделал. Он медленно, осторожно приблизился к ней и остановился примерно в десяти футах от нее.
Может быть, на три секунды Джесс понравилось, что он дал ей пространство. Но потом она вспомнила, что обычно он не был таким внимательным... и он, предположительно, был ее родственной душой.
Абсурдность этой встречи, наконец, ударила ее, как пощечина, и она закашлялась от подавленного смеха.
— О Боже мой. Что только что произошло?
Он заговорил в холодной тишине.
— Для меня это тоже было неожиданностью.
Его слова отдавались эхом между ними. Они застали его врасплох?
— Как? Ты... ты знаешь всех в этой комнате. Почему они тебе так сказали? – спросила она. – Зачем им всех туда приглашать, как на какое-то реалити-шоу?
— Я могу только предположить, что они хотели, чтобы мы все поговорили о том, как с этим справиться.
— "Справиться с этим"? – повторила она. – Ты действительно мертв внутри, не так ли?
— Я имел в виду заботу о компании. Я уверен, тебе приходило в голову, что идея одного из основателей, имеющего самый высокий зарегистрированный показатель совместимости, является одновременно фантастической и опасной с точки зрения маркетинга.
— Любая женщина была бы счастлива услышать эти слова от – Джесс использовала кавычки из пальца, – "биологической родственной души".
Он медленно выдохнул.
— Я также предполагаю, что они беспокоились, что если они скажут тебе удаленно, ты не придешь. – Ривер пожал плечами, сунув одну руку в карман брюк. – Санджеев — руководитель отдела разработки пробирных проб – мой близкий друг. Я упомянул ему о нашей стычке в центре города и о том, как ты на меня накинулась…
— Как я “накинулась” на тебя?
— И слух, вероятно, распространился, когда пришел результат и было связано твое имя.
— “Связано”? – Непродуктивно, но единственное, на чем она могла сосредоточиться, это то, как он говорил, как будто читал вслух из учебника. Боже, Сири вела более привычный разговор.
— Мне жаль, что мы должны учитывать деловые последствия всего этого, – сказал Ривер, – но я полагаю, ты понимаешь, что это действительно большое дело на нескольких уровнях.
Джесс уставилась на него, давая ему возможность усомниться в том, что он допускает, по крайней мере, один из этих уровней человеческих эмоций.
— Э-э, да, я понимаю. Но нам не нужно ни о чем думать. Я имею в виду — это невозможно, Ривер. Мы оба знаем, что это ошибка, верно? Или, если это не ошибка, то парадигма совместимости к нам неприменима.
— Почему твое первое предположение о том, что технология неверна?
— А почему должно быть верно?