Он покачал головой и улыбнулся ей сверху вниз.
— Просто хотела убедиться.
Джесс протянул руку, чтобы убрать волосы с его глаз, и кивнул, не в силах вымолвить ни слова.
— Скажи это, – сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. – Я уверен. А ты?
Она не могла развести руки достаточно широко, даже с его телом, расположенным вдоль ее тела, ей нужно было подойти ближе.
— Я хочу, – сказала она. – Пожалуйста.
Ривер прижался лбом к ее виску, позволяя ей самой принять его. Они оба замерли на затаившую дыхание паузу, и в это время Джесс существовала только на остром, как бритва, краю блаженства и дискомфорта. Осторожно, не двигаясь, он поцеловал ее, так нежно и настойчиво, и она наконец смогла выдохнуть.
— Ты в порядке? – Ривер снова поцеловал ее в губы, и Джесс почувствовала, как он отстранился и посмотрел на выражение ее лица. – Мы можем остановиться.
Он это серьезно? Они абсолютно не могли этого сделать. Ее тело королевы драмы было уверено, что они умрут, если попытаются.
— Нет, не надо.
— Хорошо. – Его губы скользнули по ее подбородку, и она почувствовала его улыбку. – Я не буду.
Он снова поцеловал ее, отстранившись с легким укусом. Когда он прошептал сквозь смех:
— Прости меня. Я не знаю, почему я дрожу, – и она почувствовала это под своими руками, она смогла выдохнуть еще немного, потому что это заставило ее подумать, что, возможно, она не одинока в этом чувстве, так отчаянно нуждалась в нем, что могла бы заплакать.
Ривер двигался над ней медленно, затем набирая темп, вдавливаясь в нее снова и снова, издавая тихое ворчание с каждым шагом вперед и... и внезапно она почувствовала, как тяжесть скатывается по ее позвоночнику, как стальной валун в капкане, готовый к прыжку.
Джесс смогла произнести только одно слово
— Я., – прежде чем это поразило ее, как взрыв, вывернутое наизнанку тепло и облегчение распространились по всему ее телу. Она все еще была слишком взвинчена, чтобы оценить самоотверженность Ривера, но в глубине ее сознания запечатлелось, как он простонал ее имя ей в шею, все еще плотно прижимаясь к ней.
После паузы, заполненной только звуками их коротких, прерывистых вдохов, Ривер приподнялся на руках и уставился на нее сверху вниз. Его волосы были в беспорядке, темные локоны падали на глаза, но у Джесс все равно было странное ощущение, что она смотрит в зеркало; его взгляд был полон того же шока и изумления, которые, как она чувствовала, вибрировали в ее крови. Это поразило ее острой, поразительной правдой: вся ее жизнь была собрана неправильно одним крошечным, невидимым и критическим образом. И то, что эта деталь была изменена ровно настолько, чтобы она встала на место, внезапно изменило все.
— Ты можешь остаться? – спросил он, отдышавшись. – Останешься здесь на ночь?
Ее сердце болезненно сжалось, и Джесс провела рукой по его потной груди, по животу.
— Я так не думаю.
Кивнув, он, поморщившись, отстранился, и ей сразу же стало больно за него. Ривер сел на корточки и провел теплой ладонью по ее ноге, от бедра до колена.
Она восхищалась этим человеком, которого месяц назад знала только как — Американо, — угрюмого, тихого и эгоистичного. Этот застенчивый, блестящий мужчина, стоящий перед ней на коленях, который появился без приглашения, который подал мяч на ее площадку, который спросил ее, уверена ли она, и сказал ей, что они могут остановиться. Она почувствовала, что контроль ускользает из ее рук, и два слога его имени навсегда отозвались эхом внутри нее.
Плечи Ривера поднимались и опускались в такт его все еще затрудненному дыханию, и он закрыл глаза, снова скользя руками вверх по ее бедрам, к пупку.
— Я не обязан это говорить, не так ли?
— Может, и нет, – сказала Джесс, пристально глядя на него. – Но я все еще хочу, чтобы ты это сделал.
Каким-то образом она точно знала, как он будет выглядеть без одежды, но все равно неторопливо осмотрела его.
— Это было нереально, не так ли? – наконец сказал он. – Я уже не чувствую себя тем человеком, которым был час назад.
— Я только что подумала о том же самом.
Он тихо рассмеялся.
— Я не могу поверить, что мы сделали это на полу. Во всех тех случаях, когда я представлял себе это, я не представлял себе пол.
— Я бы, наверное, не позволила тебе зайти дальше прихожей.
— Мне нравятся женщины на задании.
Голодными, любопытными глазами Джесс наблюдала, как он встал и, не стесняясь себя, голым прошел через фойе в свою элегантную, строгую кухню. Она даже не потратила время, чтобы осмотреть его квартиру, но это было именно то, что она ожидала: открытая планировка, четкие линии, простая мебель, сдержанный декор стен. Например, не было никаких цветных рисунков бегемотов, приклеенных к его холодильнику, или непарных носков, разбросанных по полу.