– Да. Именно это я и имела в виду.
– Это было вопиюще прозрачно.
– Знаешь, что это такое? – сказала она, полностью игнорируя меня. – Это вселенная демонстрирует дерьмо. Я это чувствую.
Боже.
– А если Мейвен откажется?
– Мейвен не откажет, если ты скажешь «да». В одиночку она никогда никого не подведет. Вместе с другими, в группе, черт возьми, да, она скажет «нет». Но в одиночку она никогда не будет плохим парнем. Это не ее путь. Она разочаровывает только в компании других.
– Вот почему тебя трудно любить, – сказал я ей.
Она вдруг тихонько захлопала в ладоши.
– Это значит, что ты любишь меня.
Я застонал, а она надула губы и сделала глаза Бэмби, и я закончил. Я не мог ей отказать, и это звучало весело - или нет, но в любом случае это было бы что-то новенькое. А главное, каждый год садиться в самолет и покидать Илая было физически больно.
– Как ты можешь говорить, что он не твой парень? – сказала Луна минуту спустя. – Разве вы не встречаетесь?
Я отказался повторять это снова.
– Ты все время с ним. Если я сталкиваюсь с тобой, когда мы гуляем, он всегда рядом. Он приходит на каждое премьерное представление, и на каждом приеме он у тебя под рукой. Я имею в виду, Кел... как он может быть не твоим парнем?
– Слушай, это сложно, но...
– Мне нужно поговорить о Сенане, – сказала она со вздохом. – Я всю ночь чувствовала себя по отношению к нему как дерьмо. Скажи мне, что я не плохой человек, раз мне все равно, что он мертв.
Хорошая новость заключалась в том, что она честно призналась в своих чувствах. Плохая новость заключалась в том, что я не мог ничего посоветовать, поскольку чувствовал то же самое.
– Да, я знаю. Я и сам с этим боролся.
– Правда?
Я кивнул.
– Я в растерянности, что чувствовать. В смысле, когда умирают люди, которых ты терпеть не можешь, что нужно делать, кроме как быть вежливым, говоря о них на людях?
– Верно?
– Я не знаю, что еще можно сделать, кроме как послать цветы его семье.
– Ну, – сказала Луна. – Я вообще не брала трубку после того, как вернулась домой вчера вечером, а сегодня утром увидела, что пропустила звонок от Линкольна.
– Зачем он тебе звонил? – спросил я, чувствуя раздражение за нее.
– Сейчас, видишь? Именно это я и почувствовала, когда увидела его номер в списке уведомлений. Мое сердце не радовалось тому, что он потерял возлюбленного. Меня просто раздражало, что он пытался мне позвонить.
– Я понимаю.
– Что ты собираешься есть? – спросила она. – Официантка идет сюда с напитками, и мы должны быть готовы сделать заказ, потому что я чертовски голодна и не хочу упустить ее.
Луна заказала локс с каперсами, помидорами и яйцами, без рогалика - слишком много углеводов, а я - яйца с вялеными помидорами и киноа. Было вкусно, и после еды я чувствовал себя лучше, хотя мне нужно было пробежать около десяти миль, чтобы вывести все это из организма.
Пока мы сидели и разговаривали, я рассказал ей все, что знал до этого момента.
– Теперь мне как-то не по себе, – сказала она, когда я закончил.
– Из-за чего?
– Из-за того, что я сфотографировала Сенана с тем парнем, чтобы устроить ему неприятности с Линкольном.
– Но это было до того, как все случилось, – возразил я, защищая ее действия. – Ты не знала, что он умрет.
– Нет, я знаю.
– И мы не уверены, что Сенан изменял Линкольну, но сейчас это уже неважно, – напомнил я ей. – Если ты покажешь эти фотографии Линкольну, он будет чувствовать себя дерьмово, так что ты не будешь этого делать, и на этом все закончится.
– Да. Точно. Я просто удалю их, и все будет так, как будто этого никогда не было.
– Именно, – согласился я, но вдруг задался вопросом, почему я до сих пор не подумал об этих фотографиях и не сказал о них ничего. Сенан явно ругался с тем мужчиной. Мне следовало упомянуть об этом в полиции. – Это странно.
– Что именно?
– Просто мне не пришло в голову рассказать полиции о той ссоре или о том, что у тебя есть фотографии того парня. Я пытаюсь понять, где была моя голова.
– Ну, ты был в комнате, когда умер Сенан, так что, может, дашь себе поблажку.
Это была правда.
– И это был Сенан, так что, если мы закончили говорить о нем в тот день, почему он должен был появиться снова?
– Да, но он был убит, – напомнил я ей.
– Конечно, но, как мы только что договорились, фотографии были сделаны специально, чтобы показать Линкольна. Теперь в этом нет смысла.
– Верно. Но все равно это было странно, верно? Мне кажется, это должно было прийти мне в голову, когда его застрелили.
– Мы оба думали, что речь идет об измене, и больше ни о чем, – сказала она, пожав плечами.
– Ага.
– Забавно. Это был не первый раз, когда я видела Сенана с тем мужчиной. Так я и догадалась сделать снимок.
– Ты видела его раньше?
Она кивнула.
– На прошлой неделе он притаился у входа в наше здание, поджидая Сенана. Он был там два раза.
– Вот почему ты решила, что Сенан с ним встречался.
– Да. К тому же он был горяч.
Я поднял свои солнцезащитные очки Prada и надел их на голову, чтобы видеть ее лицо.
– Ты рассказала полиции?
– Я пыталась.
– Пыталась?
– Я хотела сказать, что думала, что любовный треугольник - это важно, но они, похоже, так не считали, – объяснила она. – Они заставили меня почувствовать себя глупой за то, что я заговорила о чем-то, что не может быть доказано. Как будто я пыталась опорочить доброе имя Сенана.
– Как будто у него было доброе имя, – сказал я, прежде чем смог остановить себя. – Верно?
Я на мгновение замолчал.
– Знаешь, в любую секунду я перестану думать о нем плохо.
Она глубоко вздохнула.
– Ну, когда это случится, дай мне знать. Может быть, я буду следующей.
– Хорошо, – сказал я, переводя дыхание. – Так что случилось, когда ты рассказала полиции о Сенане и том парне?
– Они просто... они не стали меня слушать, – заявила она. – Не совсем. Со мной обращались как с истеричкой, а я, уверяю тебя, никогда в жизни не была истеричкой.
Я был вынужден согласиться. Эта женщина была просто скалой под давлением.
– Тебе стоит попробовать рассказать им все еще раз, – предложил я. – Я думаю, нужно проверить каждый угол.
– А что, если они отмахнутся от меня во второй раз?
– Может, сначала позвоним Илаю? Он знает, что делать.
– Я узнала номер машины, за рулем которой был парень, – сказала она мне.
Я застонал, как раз когда зазвонил мой телефон.
– Ну вот, видишь? Он звонит. – Когда я уже собирался ответить, меня охватила волна страха, и это было нелепо. Почему я боялся того, что он скажет? – Привет, – поприветствовал я его.
– Привет, – ласково ответил он. – Где ты должен быть?
Я прочистил горло.
– Привет, Илай, – громко сказала Луна рядом со мной. – У нас может быть зацепка!
– Ладно, возможно, я забыл о твоем поручении прошлой ночью, но в свою защиту...
– Я сейчас буду, – сказал он и повесил трубку.
Она выжидающе посмотрела на меня.
– Он уже в пути.
– У него что, есть маячок или что-то в этом роде? Откуда он знает, где ты?
– Я подозреваю, что он следит за моим телефоном, – прошептал я, откинувшись на спинку кресла и закрыв лицо руками. – И тебе стоит сказать последние слова прямо сейчас, потому что он собирается убить меня, когда приедет сюда.
Она ничего не сказала, а когда я убрал руки и посмотрел на нее, она изо всех сил пыталась не рассмеяться.
– Что?
– Вы с Илаем встречаетесь уже три года, – настаивала она. – Я просто думаю, что кто-то должен поставить тебя в известность.
Я покачал головой.
– Ты хочешь, чтобы я сообщила эту новость и ему? – спросила она, усмехаясь. – Я имею в виду, что кто-то должен сообщить и ему. Я буду рада помочь.
Возможно, я упустил что-то важное.
– Мужчины, – прошептала она.
****
Луна оплатила чек, что было очень мило с ее стороны, и мы ждали снаружи, выглядя так, будто мы бездомные.
– О, смотрите, вот он, – объявила Луна, указывая вниз по улице, где Илай вышел из седана с пассажирской стороны и направился к нам. – Мне нравится это пиджак, – сказала она. – С такими плечами и ростом он мог бы стать моделью. Походка мне тоже нравится. Я очень люблю развязных мужчин.
Я тоже.
– У него всегда были такие темные глаза?
– Он злится, – сказал я, выпрямляясь, готовый к крику.
Но он подошел ко мне, нежно взял за шею и прижал к себе, спрятав мое лицо во впадине своего горла. Я почувствовал, как по нему пробежала дрожь.
– Мне жаль, что я ушел из квартиры, – пробормотал я, обхватывая его за талию и радуясь тому, что в нашем новом состоянии - мы ведь встречаемся, - я могу обнять его, прислониться к нему и быть так близко, как мне всегда хотелось, все время. – Но если бы я этого не сделал, Лу никогда бы не дала мне знать, что у нее есть зацепка.