Верхние комнаты были не хуже, чем гостиная: шкафы, диваны, столы, тумбочки, фотографии и старенький компьютер без интернета. Кругом и всюду – уют. Кухня же показалась мне маленькой, меньше, чем у меня дома, но с хорошим холодильником и электрической плитой.
Мне понравилось здесь, и я ещё раз поблагодарил Барри за помощь, после чего он отдал мне ключи, оставил в гостиной комплект нового спального белья, вытащил из багажника «хонды» два огромных пакета с едой (видимо, он заранее знал, что повезет меня сюда) и уехал, оставив меня один на один с природой и его небольшим домом.
Сначала я не знал, чем себя занять. Ходил из комнаты в комнату, проверяя, везде ли зажигаются лампочки, а потом разложил свои вещи в гостиной и, устроившись на диване, смотрел телевизор. Меня подмывало позвонить матери на мобильный телефон, но я сдерживал себя. Это могло быть опасно как для меня, так и для неё. Ведь присутствовала крупица вероятности, что «Псы» могли схватить её, а мой звонок только выдаст мое местоположение и сделает ещё хуже. В общем, я просто медленно сходил с ума от неизвестности, надумывая себе страшные развития событий, когда, нарушая тишину комнаты, громко завопил восьмибитный звонок телефона, заставивший меня буквально подскочить на диване от неожиданности.
Я ответил, но услышанное меня не обрадовало. С момента отъезда Барри прошло чуть больше часа, и я не очень понимал, что так могло испортить настроение моего друга.
– Ты дал мне правильный адрес? – с укором спросил голос из трубки, пробиваясь через шум городской улицы.
– Какой именно? – меня откровенно напугал его погрубевший голос.
– Своего дома, – с нажимом произнес Сноу.
– Конечно. Я прожил на «Зеленом Бульваре» всю свою жизнь и точно не мог ошибиться.
– А номер дома? – всё с той же неясной мне неприязнью поинтересовался Барри.
– Двадцать три.
Послышался напряженный вздох.
– В общем, – замялся мужской голос, выдержав паузу. – У тебя больше нет дома.
– Как?!
Я не успел переварить сказанное, как он продолжил:
– Здесь одно пепелище, две пожарные машины и очень много зевак.
Мое сердце ушло в пятки от страха за мать и от пришедшего ощущения, что больше ничего не будет как раньше. Я тупо не мог заставить себя в это поверить и принять.
– Когда это произошло?! – в панике затараторил я. – Моя мама жива?! Где она? Она была в доме или успела уехать?!
– Я не знаю, друг, – ответил Сноу. – Пожарные разгребают завалы, точнее, то, что осталось. Пока вроде никого не нашли. Я очень сожалею, правда. Видимо, ты здорово зацепил этих ребят, так как тут несколько очевидцев утверждают, что видели, как группа из пяти человек забросала твой дом какими-то подожжёнными предметами. Больше мне ничего не известно, – парень на секунду замолчал. – Наверное, ты правильно сделал, что позвонил мне ночью.
С горечью и раздражением я приложил свободную руку ко лбу.
– Ладно, с этим разобрались, – выдохнул я, ощущая, как усиленно бьется сердце в груди. – А по второму адресу ты ездил?
– Нет, но сейчас узнаю по поводу жертв у пожарных и поеду туда.
– Хорошо, спасибо, Барри.
– Будь на связи, – обеспокоенно попросил меня друг. – Мне это всё совсем не нравится.
– А мне-то как, – шепнул я и нажал кнопку «сброса».
В душе заскреблись кошки. Отвлечься от дурных мыслей мне не помогал даже телевизор и идущие по нему телешоу. Стало холодно и очень одиноко, обычно так бывает тяжело маленькому ребенку, на которого родители не обращают внимания. Я чувствовал себя точно так же. И всё время вертел телефон в руках в ожидании очередного телефонного звонка.
Всё зашло слишком далеко. Если бы я не заговорил тогда с Джереми Фоксом, то, возможно, он бы был ещё жив, а мой родной дом ещё бы простоял несколько десятков лет. Я винил во всём себя. Потому что именно мои действия привели к этому кошмару. Всё могло сложиться по-другому, но я избрал самый дурацкий и неправильный путь своей жизни.
Через сорок минут утомительного и напряженного ожидания телефон вновь зазвонил.
– Ну что, – произнес Барри уже более доброжелательным тоном. – А с этим домом всё нормально. А на его крыльце сидит белокурая девушка с милой японочкой. Это тебе о чем-нибудь говорит?