Эти вопросы, откровенно говоря, меня не особо интересовали. После того как уехали Катя и Олюшка, меня вообще мало что интересовало в жизни. Любимой работы не стало двадцать лет назад. Кому нужны программисты, когда нет промышленности, нет экономики, науки, нормальной системы образования? То, что от них осталось, вполне обходилось без компьютеров. А уж сельскому хозяйству - основной теперь отрасли - было и вовсе не до них. К тому же - экономия во всем. Какие уж тут компьютеры-интернеты и прочее баловство? Впрочем, мой древний ноутбук все еще работал. Аккумулятор давно не держал заряд, но от сети - когда в ней был ток - он по-прежнему исправно пахал. Жаль, не буквально. Пахать - в прямом смысле слова - было сейчас куда актуальней. Но я не умел пахать в этом смысле. А потому обучал, чему мог, местных детишек. Увы, их осталось всего трое. Двадцать лет назад в городе было три школы, а теперь он пуст и заброшен, люди перебрались ближе к земле - огородам, к озеру - рыбе, и лесу - грибам-ягодам и зверью-дичи. От двадцатитысячного населения осталось полторы сотни взрослых и трое детей. И один никому не нужный программист. Надо ли говорить, как я обрадовался, когда мне позвонил Губкин? Сам способ, которым он со мной связался, выходил за грани реальности. Из областного центра, который еще существовал за счет моря и рыбы, прибыла в первых числах июня подвода. Железной дорогой давно не пользовались, потому что не было паровозов, да и нечего было по этой дороге возить. А на лошадях, запряженных в старые разбитые легковушки, мы раз-другой за год в центр выбирались. Так вот, подвода прибыла в начале лета; это был переоборудованный под гужевую тягу микроавтобус, запряженный двумя лошадьми. Автобус был полицейский, с облезлой синей полосой по белому борту, и поселок - без того малолюдный - тут же вымер. Как оказалось, напрасно, поскольку прибыли по мою душу. Но не забирать - да и за что, собственно? - а, напротив, чтобы мне кое-что передать. Спутниковый телефон! Я бы подумал, что это глупый розыгрыш, если бы не вытаращенные от подобострастия глаза областного начальника, который привез его лично. Через этот-то телефон я и пообщался впервые с профессором Губкиным. То, что он мне сказал, я тоже долго не мог воспринять всерьез. До сегодняшнего дня. Вот до этого самого момента.
- Кто заказывал чай? - вывел меня из раздумий жизнерадостный голос Губкина. Профессор вошел в купе, держа в одной руке два стакана в подстаканниках, а в другой - бумажный пакет.
- Извините, сахара нет, - сказал Губкин, поставив на столик стаканы. - Зато остались сухарики, - протянул он мне пакет. - Приятного аппетита.
Чай был остывший и плохо заваренный. Скорее всего, заварка использовалась по второму, а то и третьему разу. Но все равно, это был чай! Настоящий, а не суррогат из листьев брусники, кипрея и прочих заменителей. Губкин, потягивая из стакана, улыбался и глядел на меня. Мне это не понравилось. Профессор заметил это и перевел взгляд за окно.
- Что это у вас там? Мельница? - дернул он подбородком.
- Ветряк, - сказал я. - Местная электростанция. Смастерил один умелец.
- Вот как? А разве областной центр не снабжает вас электричеством? Там ведь, насколько я знаю, работают приливные станции.
- Снабжали. Но провода рвутся, подстанции выходят из строя. Первое время еще восстанавливали, но вот уже лет десять как бросили. Некому этим заниматься. Да и кому мы нужны?
- Лично вы нужны мне, - очень серьезно сказал Губкин и посмотрел мне в глаза. - И стране.
Он отставил в сторону пустые стаканы, поднялся, снял с багажной полки чемоданчик, достал из него лист бумаги и положил его на столик. Бумага была очень хорошей, белой и плотной, наверняка еще из старых запасов. На ней красовалась цветная карта. Точнее, фотоснимок, сделанный, судя по масштабу и охвату, из космоса. На меня снова повеяло ностальгией. Я бережно взял снимок в руки. Он показался мне знакомым. Ну, да, вот наше озеро, вот - светлые точки зданий города, а вокруг - леса, сопки, болота, речушки... Какие-то цифры внизу снимка. Из них понятны только те, что означают дату. Июнь нынешнего года.
- Постойте! - чуть не выронил я лист. - Вы хотите сказать, что это снято два месяца назад?..
- Ну да. Почему это вас удивило?
- Разве сейчас... запускают спутники?
- Нет, - печально помотал головой Губкин. - Но многие старые спутники, которые были запущены на высокие орбиты, еще летают. А некоторые из них продолжают работать. Вы ведь не удивились, когда мы говорили по спутниковому телефону?