Я пью сок и мою стакан. Слева от раковины горка грязной посуды, и я машинально принимаюсь мыть и ее. Тут даже тарелки с кружками лишены индивидуальности – простые, белые, скучные.
Так и хочется взять кредитную карточку, пойти в ближайший магазин и накупить яркой посуды, занавески на окна, несколько картин. Быть может, даже парочку комнатных растений. Этой квартире явно не хватает чего-то живого.
Какое же прошлое у Майлза? Не похоже, что у него кто-то есть. Никогда не видела Майлза с подружкой, да и не чувствуется здесь женской руки. Сомневаюсь, что девушка, зайдя в эту квартиру, удержалась бы от искушения украсить ее хотя бы чуть-чуть, прежде чем снова покинуть. Так что, скорее всего, девушек здесь просто не бывает.
Мои мысли переносятся к Корбину. За все годы, что мы прожили вместе, он ни разу не поделился со мной романтическими переживаниями. Скорее всего, потому, что настоящих отношений у него и не было никогда. Все девчонки, с которыми брат меня знакомил, не задерживались дольше чем на неделю. Неясно, в чем тут дело. То ли Корбин не хочет оставаться с кем-то надолго, то ли никто не желает оставаться с ним. Вероятно, первое – судя по тому, сколько девиц ему названивает.
Учитывая, что сам Корбин меняет девушек как перчатки, странно, что он всегда меня опекал. Видимо, брат слишком хорошо себя знает и не хочет, чтобы я встречалась с такими мужчинами, как он.
Интересно, похож ли Майлз в этом на Корбина?..
– Моешь мою посуду?
Я едва не подпрыгиваю от неожиданности, резко поворачиваюсь и вижу нависающего надо мной Майлза. Стакан выскальзывает из рук, но я подхватываю его прежде, чем он падает на пол. Перевожу дыхание и осторожно ставлю стакан в раковину.
– Закончила заниматься, – мямлю я, сглатывая образовавшийся в горле комок. Потом показываю глазами на чистую посуду в сушилке. – Она была грязная.
Майлз улыбается…
Или мне показалось?
Едва уголки его губ приподнялись, как тут же снова опустились.
Ложная тревога.
– Все ушли, – говорит он.
А значит, мне пора освободить помещение.
Майлз замечает на столе бутылку апельсинового сока и ставит в холодильник.
– Извини… – бормочу я. – Мне захотелось пить.
Он прислоняется плечом к холодильнику и скрещивает руки на груди.
– Тейт, я не против, чтобы ты пила мой сок.
Ого…
До нелепости сексуальная реплика. Как и вид, с которым Майлз ее произносит.
И по-прежнему – ни намека на улыбку. Господи, этот человек вообще знает, что речь должна сопровождаться мимикой?!
Не хочу, чтобы он заметил мое разочарование, а потому снова поворачиваюсь к раковине и смываю мыльную пену. Вполне подходящее занятие, учитывая, какие странные флюиды носятся в воздухе.
– Давно тут живешь? – спрашиваю я, чтобы нарушить неловкое молчание.
– Четыре года.
Я смеюсь – сама не уверена отчего. Майлз удивленно приподнимает бровь, недоумевая, почему его ответ вызвал у меня усмешку.
– Просто твоя квартира… – я кошусь в сторону гостиной, – …несколько безликая. Я думала, ты переехал недавно и еще не успел обставить ее как следует.
Я не имела в виду ничего обидного, но именно так это и прозвучало. Пыталась просто завязать разговор, а в итоге лишь усилила неловкость.
Майлз медленно обводит взглядом квартиру, обдумывая мое замечание. С удовольствием взяла бы свои слова обратно, но даже не пытаюсь ничего сказать, чтобы не сделать еще хуже.
– Я много работаю, – поясняет он наконец. – Гостей у меня не бывает, незачем обставлять.
Так и тянет спросить, почему же гостей не бывает, но, похоже, есть темы, на которые Майлз говорить не желает.
– Кстати, о гостях. А что не так с Диллоном?
– Диллон – придурок, не питающий ни малейшего уважения к собственной жене, – спокойно произносит Майлз и уходит в спальню. Дверь он закрывает не полностью, чтобы я могла его слышать. – Решил предупредить тебя, пока ты не повелась на его уловки.
– Я не ведусь ни на чьи уловки. Особенно на приемчики Диллона.
– Вот и славно.
Славно?.. Ха! Майлз не хочет, чтобы мне понравился Диллон. Я в полном восторге!
– Корбин бы этого не одобрил. Он Диллона терпеть не может.
Ах вот оно что… Так это ради Корбина… Но почему же я так разочарована?
Майлз выходит из спальни. Сменил джинсы с футболкой на хорошо мне знакомые форменные брюки и белую рубашку, которую еще не успел застегнуть.
Он переодевается в форму летчика.
– Ты пилот? – спрашиваю я слегка удивленно. Почему-то в моем голосе слышится восхищение.