— А вместо этого тебе приходится терпеть общество болтливой незваной гостьи, — сказала Натали, поморщившись. — Извини, ради Бога, я не намеревалась нарушать твой покой.
— Ничего страшного. Раз ты оценила чарующую красоту островов, значит, понимаешь тишину. А мне не может помешать такая приятная гостья.
Так-то оно так, но она не заинтересует мужчину, не привлечет его, не возбудит желаний… Украдкой вздохнув, Натали подумала, что ему, скорее всего, как и большинству представителей сильного пола, нравятся исключительно блондинки с загадочными голубыми глазами, чувственными алыми губами и такими крутыми формами тела, что они напоминают изгибы горных дорог. Разве она сравнится с этими женщинами? Даже если обладает чувством юмора?
— Я когда-нибудь дождусь ответа насчет завтрака? — Антонио бросил взгляд на чайник, что стоял на маленькой плитке в конце каюты. — Ты голодна?
— Ты, наверное, шутишь? Звуки, которые ты слышишь, — отнюдь не гром в небе, это мой желудок напоминает о своем существовании. — Натали на мгновение забылась и сделала неосторожный жест рукой, но тут же поспешно натянула одеяло, которое опять сползло, обнажив тело.
Гандерас отвел глаза, сделав вид, что не заметил открывшихся взору нежных округлостей груди, увенчанных бархатисто-розовыми ягодками, настолько аппетитными, что он до боли сжал руки в кулаки, дабы побороть желание прикоснуться к ним.
Чайник между тем засвистел. Антонио с радостью воспользовался возможностью, чтобы отвлечься от мыслей, которые будоражили фантазию и пробуждали желание… Он подошел к плите, разлил кипяток по кружкам. Но возбужденное воображение не давало покоя. Интересно, какой оказалась бы реакция Натали, если бы он сообщил, как приятно ощущать рядом нежное обнаженное тело с плавными изгибами? Но сказать в открытую, значит, напрямик намекнуть на секс. А эту тему он собственноручно закрыл в тот момент, когда спрятал под одеялом дразнящие розовые соски. В ту же секунду блеск желания померк и в туманно-зеленых глазах. В каюте звучал лишь дружелюбный смех — Натали явно не хотела интима.
Антонио почувствовал горечь и сожаление. Обычно внимание женщин его не очень волновало. Единственным исключением из правила стала Алисия. Ее равнодушие причиняло страшную боль, которая преследовала его днем и ночью. А когда она встретила и полюбила другого мужчину, Антонио не оставалось ничего другого, как покорно принять неизбежное.
Жизнь есть жизнь. Любовь есть любовь. А она, увы, не принесла счастья Гандерасу.
3
— У тебя есть нож? — сквозь зубы процедила Натали.
Взглянув на нее, Антонио улыбнулся, спрятав усмешку под усами. Она стояла на коленях перед холодным ручьем, пытаясь распутать тяжелую массу волос. Очертания ее тела отчетливо проступали сквозь промокшую фланель надетой на нее его рубашки, ставшей почти прозрачной. Стройные гладкие ноги, выглядывающие из-под подола, который развевал ветер, светились нежной белизной.
— Да, есть, а что?
— Тогда помоги мне, пожалуйста, избавиться от беспорядка на голове.
— А у меня есть идея получше.
— Подстричь?! — воскликнула она. — Отлично! Принимается!
Натали услышала раскаты громкого смеха. Антонио опустился рядом на поросшую мхом землю. Мощная грудь уперлась в ее спину, а пальцы погрузились в густую темно-рыжую гриву ее волос.
— Я не имела в виду… ты… ты неправильно понял меня.
— Твои руки наверняка еще ноют. Побереги их. Отдохни. Я попробую справиться сам, — предложил он.
— С тех пор как ты выловил меня, я только и делаю, что отдыхаю. Тебе приходится ухаживать за мной, как за больным ребенком, — запротестовала Натали.
— Целых тридцать часов полного безделья, — покачал головой Антонио, совсем как учитель, недовольный поведением ученика. — Да, лень возмутительная. Нужно непременно сообщить в туристическое агентство.
— Но…
— Тихо. Никаких «но», — перебил Гандерас. — Мне очень нравятся длинные женские волосы. Так доставь мне несколько приятных минут.
Натали послушно смолкла. Она получала невероятное наслаждение, оттого что ее голову аккуратно массируют сильные мужские руки, бережно перебирая мокрые пряди. Неожиданно дрожь пробежала по ее телу.
— Ты замерзла? — скорее не спросил, а вынес диагноз Антонио.
Ему, конечно, день не представлялся холодным, несмотря на ветер, который забавлялся игрой с тяжелыми серыми тучами.
— Нет, мне совсем не зябко.
Она не солгала. Несмотря на то, что ее одежда состояла лишь из футболки Антонио и его гигантских размеров рубашки, Натали действительно не ощущала холода. Не порывы ветра, а осторожные прикосновения мужских рук вызвали у нее дрожь.