— За ними нужно обращаться к врачевательницам, и далеко не к каждой. — В плане знаний Варвара чувствовала себя на коне среди пеших. — Составление подобных снадобий требует особого мастерства. Для профанов лучшее средство — мужская накидка из кишок или, иногда, из мягкой кожи. Товар штучный, редкий, но безумно полезный. Ценное качество — защищает также от большинства болезней.
— А если не доводить до салюта? — выдался у Амалии случай козырнуть информированностью.
— Тоже приемлемое средство, — признала Варвара, — если помнить про вторую составляющую и про появление у мужчин особой подготавливающей капли с жизнями.
— Как распознать ее приближение? — взбудоражились девочки.
Пожатие плеч:
— Никак.
— А он, — сразу с десяток пальцев уперлись в мою грудь, — не подскажет?
— Он сам будет в шоке. — Преподавательница живописно развела руками. — Она неконтролируема.
Лица погрустнели, донесся скрежет мыслей и хруст надежд. Варвара опомнилась, всколыхнув унылое болото заявлением:
— Как я говорила, все составляющие ловиласки приходят в разных сочетаниях. Наша задача — выбрать нужные и отсечь лишние.
— Болезни выкидываем в любом случае, — сообразила Любава.
— И боль, — вырвалось у Кристины.
— Насчет боли… — Варвара чуть повела бровью. — Не все так однозначно.
— Да, ты обещала дополнить тему боли, — вспомнили царевны.
— Есть еще два пункта, — признала Варвара. — Боль от удовольствия и удовольствие от боли.
Рты разинулись, и девичьи лица вытянулись, словно у изображения на экране сменили формат. Варвара быстро продолжила:
— Это просто для информации, знать, что в нашей многогранной жизни и такое бывает. Итак. — Она подвела итог. — Помним о болезнях и боли и думаем о детях и удовольствии. Вопросы есть?
— Когда доберемся до четвертой составляющей?
— Как раз подошли, — успокоила Варвара собравшихся.
Когда возбужденный гул утих, она спросила:
— Что нужно для удовольствия?
— Муж, — предположила Клара.
— Любой симпатичный мужчина, — процедила Антонина.
— Любой мужчина, — со смехом выдала Ефросинья.
— Не весь, — последовало ироничное уточнение Ярославы.
— Взаимная симпатия, — внесла свое видение Амалия.
— Отсутствие посторонних, — уведомила Александра.
— Ну, я бы поспорила, — не согласилась Ярослава. — Иногда…
— Темнота, — перебила Майя.
— Свет, — не сдавалась Ярослава.
— Постель, — снова рискнула вставить Клара.
— Вот уж без чего можно обойтись, — фыркнула со своей стороны Ефросинья.
— Нежность, — мечтательно поделилась Любава.
— Жесткость, — отпарировала Ярослава.
— Романтика, — опасливо косясь на Ярославу, проговорила Феофания.
Та красноречиво хмыкнула, но смолчала.
— Искренность, — оживилась Кристина.
— Ощущение тайны, — осмелела Майя.
— Раскрепощенность, — выпалила Александра.
— Свободное время, — сыронизировала Антонина, сразу показав мимикой, что так не думает, а только шутит. Но как бы просит не забывать, что в каждой шутке только доля шутки.
— Чапа, а ты что молчишь? — внезапно вспомнила обо мне преподавательница. — Выскажи мужское мнение. Интересно послушать соратника и противника в одном лице.
— Желание, — проворчал я.
Переглянувшись, все кивнули.
— Все сказанное может быть правдой, — согласилась Варвара. — Но. Удовольствие от ловиласки невозможно без доверия между партнерами.
— Правильно! — колыхнулись ученицы в едином порыве. — Это главное!
— Чапа, — пришпорила Варвара мои бедра своими, — сколько партнерш отведали твоей ловиласки?
— Что за допрос?!
— Отвечай, это необходимая часть урока, без которой нельзя идти дальше.
— Не я учусь, а вы!
— Мы учимся на тебе. Перечисляй. Тома — раз. Или кто-то был до нее? Постой, почему так скривился по поводу Томы? У вас не было?!
Я молчал, прикусив язык и мечтая, чтоб дурной сон поскорее закончился. Лица вокруг изумлялись, недоверчиво хмурились, любопытно высовывались. Ниже хоровода лиц выпячивалась невероятная гирлянда из молочно-белых шаров и шариков. Варвара ликующе наседала:
— Не было?! Если не было даже с Томой… — Она обвела всех торжествующим взором. — Девочки! У нас идеальный объект!
— Алле хвала! — оглушили восторженные крики с разных сторон.
Если нас ищут, сейчас врагу стоило просто прислушаться, и приходи, бери голыми руками. Успокаивало одно: ночь. В этих краях ночью не воюют. И не без причин.