Часть 0
Каков наш мир изнутри? Внутри вообще есть что-нибудь? Можно ли управлять этим чем-нибудь, если, конечно, оно там есть? Не аплодируй мне, будто бы я нашла ответы на эти вопросы. Найти-то я, конечно, нашла, а вот объяснить тебе... это, на самом деле, немного сложнее. Ведь каждый все понимает по-разному, вдруг и ты поймешь иначе? Давай мы вместе хихикнем, потому что совершенно не понимаем, что именно мы делаем, а затем перенесемся в те стародавние времена, когда главным оружием человека был камень, а слово пенициллин пугало до дрожи, ибо оно больше на какое-либо заклинание вызова духов природы, чем на название лекарства. Ты же не против? Я без спросу хватаю тебя за руку, и мы вместе исчезаем где-то между слоями нашего мира, растягивая ткань пространства и времени. «Что ж, похоже, мы как раз вовремя» - сообщаю я тебе, рассматривая свои карманные часики, с которыми никогда не расстаюсь. Чудесное местечко, которого еще не коснулась нога и рука современного человека. Лесок, где, я уверена, можно отыскать немало пропитания, а рядом, скользя меж салатовых кустов, покрытых ярко-красными ягодами, течет кристальный ручей. Около леса, на опушке около сделанного на скорую руку шалашика, сидят два брата-неандертальца, а может кто-то и поновее, и один из них пытается создать-таки копье, что станет, конечно, величайшим прорывом в истории, науке и технике. Другой же сидит и тупо смотрит на то, как мимо течет ручей, удивляясь своему страшнючему отражению в воде. Но вот второй брат, наблюдавший за течением, поднимается и, тяжело подпрыгивая, вразвалочку идет в лес, туда, откуда течет ручей. Ох, нет, извини меня, мой ученик, давай перемотаем нашу простыню времени на много-много лет вперед, мы пришли немного не к тому моменту. «Не спрашивай почему я тебя сюда привела, вообще не задавай вопросов, пока я тебе не разрешу, ты собьешь меня с толку. Ладно?» - спрашиваю я, а затем получаю твой утвердительный кивок. Тебе становится очень интересно, что же будет дальше? И вот, пройдя сквозь улетную тряску и множество разнообразных цветов, от которых ужасно рябит в глазах, мы оказываемся на поляне, где дивно пахнет свежескошенной травой. Похоже, эту поляну уже кто-то успел облюбовать под поле. Вдалеке, на холме, виднеется замок, около которого мирно сидит дракон, чутко прислушиваясь к храпу своей принцессы, чтобы не прозевать момент, когда она проснется и вовремя успеть навести на неё сонный морок. Наконец-то она выспится! И её не потревожат эти идиоты-рыцари... Ну вот, теперь мы перелетели. Ну да ладно, эту историю я вам и так могу рассказать. Видеть все своими глазами порой не так интересно, как слушать. На самом деле от настоящего момента, где мы сейчас стоим, нас разделяется всего сотня, ну может пара-тройка сотен лет. Тогда тоже жило два брата, как на той поляне у леса, только уже более человеческого вида. Один из них был изобретателем и механиком, создавал катапульту, одновременно улучшая её, а второй брат любил наблюдать за природой и познавать её красоты. Короче, один закоренелый технарь, а другой гуманитарий. «И перестань смотреть на меня таким вопросительным взглядом! Я все тебе расскажу!» - возмущаюсь я, прерывая свой рассказ, потому что ты во все глаза пялишься на меня и это не может не смущать. Второй брат, чье имя давным-давно забылось, но его лик все еще ходит в истории, однажды, вдруг, совершенно нежданно для себя, подумал, что, наверное, зеленая поляна слишком пуста без цветов. Ромашек, например. И тот час же на поляне расцвели полные жизни ромашки. Сказать, что брат офигел - ничего не сказать. По секрету скажу, что он решил, что в нем живут бесы и, закрывшись в своей комнате, очень долго читал молитву. Но вот почему-то только молитва не помогла, и тот брат продолжил властвовать над силами леса, затем вдруг обнаружил, что он может повернуть русло реки вспять, а затем и зажечь щелчком пальцев мокрые после дождя дрова. Не знал брат, откуда эта сила волшебная, но все равно старался и улучшал свои умения долгими, но не очень упорными тренировками. Наверное, вас повеселит концовка моего рассказа: технарь запалил гуманитария с его фокусами и сжег на костре. С того момента и пошел этот обычай древности, жечь всех чудиков на костре. Жаль только, что в двадцать первом веке это будет, наверное, не очень гуманно, некоторым было бы полезно поджариться. И вот вы узнали, как зародилась такая отрасль науки как «магия». Что? Что ты смотришь на меня с такой иронией? Не нравится, дверь прямо и направо. Если ты хочешь узнать, что скрыто прямо рядом с нами - на полном серьезе говорю - оставайся, ведь лишь я могу тебе это рассказать. Ну и, быть может, Нефилий, только он расскажет не так интересно. Ты остаешься? Ох, ну, конечно же ты остаешься! Наш мир, такой, каким мы его знаем, очень хрупок. И не только потому что может разразится война или что-то еще. Тонкая грань между тайной и известным, между сном и явью, становится все расплывчатее.... Ох, ну что за грустное лицо? Прости, мне хочется нагнать побольше страху на тебя и интереса, но, как видно, тебя интересует лишь суть проблемы. Или же суть моего рассказа, порой это не отличает от сути проблемы. Так как же работает магия? Мы уже узнали, кто был первопроходцем в магии, брат-гуманитарий... Брат-гуманитарий-неандерталец. Или кто он там. Он самый первый смог прикосновением своего пальца приказать цветку распуститься, правда, на большее оказался не способен. Но его потомки, те, кто вдруг оказались наделенными сим даром, конечно, смогли чуть больше. А затем уже, через много лет, потомок той недообезьяны нашел в себе дар повелевать стихиями, но и тот не смог сохранить в тайне. Я, вместе с несколькими своими друзьями, очень хотела разгадать тайну появления магии. Откуда она взялась? Чем же мы пользуемся вот уже множество столетий? Что это вообще за ерунда такая? Тебе это интересно? Тогда протяни мне руку. Я покажу тебе что-то особенное, до чего никто не догадывался прежде. Решив, что тебе эту глупость знать не обязательно, ты разворачиваешься и уходишь, буркнув мне на прощание «извините». А может и нет, ты с видимым удовольствием киваешь мне и вкладываешь свою ладонь в мою. Тот час же нас окутывает множество ромбиков, и мы оказываемся в месте, сплошь укутанном странными нитями, переплетающимися между собой в некоторых местах. По нитям, то тут - то там, вдруг пробегал маленький огонечек, который вспыхивал более ярко в месте узелочка, а затем снова куда-то бежал по следующей ниточке. «Смотри, мой ученик, - говорю я, показывая на узелочки, - это нейроны. В твоей голове. Или в моей. Это не суть важно. Видишь ниточки между ними? Это связь. Где-то эти ниточки тоненькие. Где-то толстые. Нравится?» Ты в отвращении отворачиваешься. Тебе кажется, что нейроны и магия никак не связаны, и все ждешь, когда же я расскажу тебе, как у тебя появился этот дар, но я продолжаю молоть чепуху и ничего не объясняю. «Ну же! Посмотри! - я начинаю чувствовать обиду, потому что я стараюсь, показываю тебе, а ты не обращаешь внимания. Но вот ты киваешь, как бы говоря «все, я насмотрелся», и я указываю в большое скопление нитей и их узелков где-то вдалеке, ужасно запутанное. - Видишь, там много-много огонечков? - спрашиваю я у тебя, чувствуя, что ты теряешь интерес, - вон там и зарождается магия» Ты тут же взбудоражился. Тебе уже не кажется мой рассказ скучным, и у тебя тут же появляются сотни и тысячи вопросов, которые ты начинаешь задавать, сбиваясь и перебивая самого себя. Мне от этого становится смешно, но я выслушиваю тебя, а когда ты, запыхавшийся от собственных слов, останавливаешься, я напоминаю тебе, что не отвечу на твои вопросы, пока наша лекция не закончится. От этого тебе становится еще более обидно, но ты навостряешь уши, потому что я начинаю говорить. «Ответь же мне, чем ты управляешь, когда создаешь заклятия?» - спрашиваю я непонятно зачем. Ведь всем и так известно, что маги управляют эферами разных мастей, от эферов земли до эферов темной материи. Это ты мне и отвечаешь. Я улыбаюсь и продолжаю свой рассказ. «Посмотри на то место. Ты видишь? Ниточки, что соеди