— Вообще–то, нет, — отмахнулся от вопроса Марианны Моксли, не замечая нарастающей в ней ярости. — Он послал мне записку.
— Записку? — она боролась с собой, чтобы не сорваться на крик. — Он послал вам записку?
— Да, именно так он поступил. И должен вам сказать, это не только удивило меня, но и доставило огромное удовольствие. Я и помыслить не мог, что лорд Хелмсли такого высокого мнения обо мне. Я был удостоен чести принадлежать к группе избранных.
— Группе избранных? — девушка едва выдавила из себя слова, поборов приступ удушья.
— Ах, боже мой, да. Сначала я был несколько раздосадован тем фактом, что оказался не единственным, чье внимание к вам было одобрено лордом Хелмсли. Но потом осознал, что в наши дни нельзя быть излишне щепетильным, если речь идет о выборе спутника жизни.
— Вообще не стоит проявлять излишней щепетильности, — Марианна сжала зубы, чтобы не выразиться ещё язвительней. Нет, то, что говорит Моксли, не может быть правдой! Несмотря на планы Томаса выдать ее замуж, он бы никогда не зашел так далеко, чтобы торговать ею, как куском земли, который он желает сбыть с рук. В конце концов, они друзья, а в последнее время, как она начала подозревать, даже несколько больше, чем друзья.
— И уверяю вас, я почитаю за честь быть причисленным к такому выдающемуся собранию. Да как же, едва ли мне встречалась группа джентльменов более изысканных и близких мне по духу.
— Тупых, скучных и занудных, — тихо добавила Марианна. В миг стало понятно, отчего её поклонники такого сорта.
— Как бы то ни было, в данный момент я в состоянии проявить великодушие, — он хитро улыбнулся и бросил на нее косой взгляд. — Потому как очевидно, что я покорил ваше сердце.
Марианна с недоверием вглядывалась в его лицо. Она была слишком зла на Томаса, чтобы впустую выплёскивать яд на Моксли. К тому же, Моксли был здесь, рядом с ней, а Томас — нет.
— Совершенно очевидно, что вы не приняли всерьез одно моё заявление. — Она приблизилась к Моксли и наклонилась к нему так, чтобы их лица оказались примерно на одном уровне. — Я не выйду замуж ни за вас, ни за кого–либо другого. Не сейчас и никогда.
— Хелмсли предупреждал меня о вашем кокетстве, — Моксли снисходительно улыбнулся ей.
— Я не кокетничаю с вами, — она сопротивлялась сильному желанию закричать. Почему этот маленький человек не понимает? — Я честна с вами. У меня нет ни малейшего желания выходить замуж!
— Вы уверены? — лоб Моксли покрылся морщинами. — У меня создалось явное впечатление, что вы ищите спутника жизни.
— Уверяю вас, ваше мнение совершенно ошибочно.
— В самом деле? — Мужчина задумался на мгновение, лицо его скукожилось, когда он пытался обдумать неожиданный поворот событий. — Получается, я зря терял время?
— Да, — Марианна испустила облегченный вздох. — И примите мои искренние извинения. Лорд Хелмсли был не вправе поощрять вас. Поверьте, имей я малейшее подозрение, что вы или кто–либо другой пребываете во власти заблуждения, будто я нахожусь в поисках мужа, я бы без колебаний развеяла его.
— Ничего. Это не ваша вина, насколько я понимаю. Придется переговорить об этом с лордом Хелмсли, но мы никогда не были особенно дружны. Вращаемся в разных кругах, знаете ли. Не исключено, что я неправильно понял лорда Хелмсли.
— Ага, вы и еще дюжина других, — буркнула Марианна.
— При таком положении дел я даже думаю, что именно мне следует извиниться перед вами.
Он взглянул вверх, на нее, и сердце Марианны сжалось. Он мог быть невероятно глупым и чуточку напыщенным, но все же еще и довольно милым.
— Хотя я едва ли ошибался, преследуя такую прекрасную женщину как вы, — усмехнулся Моксли.
Марианна рассмеялась.
— Пустяки. — Она протянула ему руку и мысленно попросила небеса простить ей эту ложь. — Я наслаждалась все то время, что мы провели вместе, милорд, и при других обстоятельствах…
Он взял ее руку и прижал к губам.
— Если бы только… — он вздохнул. — Могу я проводить вас в бальный зал?
— Нет, спасибо. Я предпочла бы остаться здесь ненадолго. Хочу насладиться бризом и возможностью побыть наедине с собой.
— Ну что ж, хорошо.
— Милорд, — Марианна дотронулась до его рукава, — я уверена, что вы найдете прекрасную спутницу жизни. Женщину, для которой вы будете, — она заставила себя закончить, — солнцем и луной.
— Вы действительно так думаете? — Моксли слегка приосанился.
— Несомненно, и она будет чрезвычайно удачливой леди, — Марианна одарила его сияющей улыбкой.
— Благодарю. — Он направился к дверям, затем вернулся к ней с надеждой в лице. — Полагаю, ваши сёстры не…
— Думаю, нет, — мягко ответила она.
— Я так и думал, — он пожал плечами и зашагал в сторону бального зала.
Марианна отвернулась, положила руки на балюстраду, окаймлявшую террасу, и невидящим взором уставилась в ночь.
Итак, Томас так далеко зашел в своих поисках, что начал упрашивать поклонников ухаживать за ней. Да вдобавок, с помощью писем. Как он мог? Бесспорно, это уж слишком! Она готова была мириться с тем, что он представлял её всяким лордам Моксли светского общества, но последним поступком Томас хватил через край.
Это следует остановить прямо сейчас.
И подумать о том, во что она начала верить… Марианна пожала плечами. Вряд ли важно то, во что она начала верить.
Марианна боролась с желанием оглянуться и мельком взглянуть на дверной проем, где стоял Томас. Наверное, он оставил свой наблюдательный пост, заведомо зная, что с Моксли на террасе она в такой же безопасности, как и в обществе тети Луэллы.
Ее пальцы сжали холодный камень балюстрады. Как она устала от его абсурдного поведения. Это его покровительственное отношение, вкупе с высокомерной верой в то, что он знает, что для нее лучше. Будь у неё возможность, она б объяснилась с ним прямо здесь и сейчас. Но конфронтация на публике — это явный скандал, а она должна была думать о репутации своих сестер, даже если своя собственная ее мало заботила. Нет, она встретится лицом к лицу со львом в его собственном логове, а когда дело будет сделано, то его шкуры не хватит и на приличный коврик.
— Держу пари, вы так же хорошо проводите время, как и я. — Рядом с ней с горестным видом пристроился лорд Беркли.
Марианна взглянула на него. Мужчина явно выглядел несчастным и, очевидно, ошибочно принял ее злость за печаль.
— И что случилось с вами, милорд?
Беркли прислонился спиной к балюстраде, скрестив руки на груди.
— То же, что и с вами, как я полагаю. Странные, сбивающие с толку нюансы отношений между мужчинами и женщинами.
Марианна фыркнула в самой неподобающей для леди манере.
— Они не были бы такими странными и сбивающими с толку, если бы не присущие мужчинам самонадеянность и высокомерие.
Он резко вскинул бровь.
— Я тоже среди тех, кому предъявлено обвинение?
— Возможно, — она изучающее разглядывала его. — Совершали ли вы что–нибудь, что я могла бы назвать грубым и оскорбительным, а также высокомерным и наглым поведением?
— Так вот сразу на ум ничего не приходит… Но если поразмыслить, — он ухмыльнулся, — вполне возможно.
Марианна улыбнулась в ответ.
— Ну, вы хотя бы честны. — Она задумалась на мгновение, после чего внимательно посмотрела на собеседника. — Скажите, милорд, что повергло вас в такое уныние этим прекрасным весенним вечером?
— Любовь, — глубоко вздохнул Беркли. — Боюсь, что я, как и вы, влюбился.
— Как и я? — Девушка выпрямилась и воззрилась на него. — Но я не влюблена.
— Ну–ну, — усмехнулся он. — По какой ещё причине красивая леди будет в одиночестве стоять на тенистой террасе вместо того, чтобы наслаждаться праздником, если она не переживает последствий несчастной любви?
— Вздор. Существует бесчисленное множество причин, почему женщина предпочтет моменты уединения толкотне переполненного бального зала. И свежий воздух занимает не последнее место среди этих причин.