Инна Ильинична так громко засмеялась, что Сеземов неожиданно вздрогнул, госпожа Добрецкая откинулась опять на спинку кресла и почему-то пожала плечами. Тогда Костя решительно прошел к кровати, присев на корточки, вытянул чемодан за тонкую кожаную ручку. Тотчас же застукали каблуки Инны Ильиничны, колыхнулось платье перед глазами.
— И охота вам, молодой человек, этим заниматься? Там же мое нестираное белье. Уж пусть хоть ваш начальник ищет, ему-то это не впервые.
Костя сделал вид, что не расслышал. Раз приказал Семен Карпович, он, Пахомов, будет выполнять приказ.
Под руками зашелестели, пахнущие духами чулки, лифчики, блузки. Словно жгло руки и, добравшись до дна чемодана, Костя даже вздохнул облегченно.
— Нет здесятко ничего, — известил Семена Карповича. — Одно белье.
— Потом скажешь, что ничего нет здесятко — передразнил недовольно Семен Карпович, — ищи в других местах, да повнимательнее только…
Но и под диваном увидел Костя лишь пыль, а в пыли обрывки материи, нитки, пуговицы. Поднялся, стряхивая с коленей приставший сор. Инна Ильинична засмеялась издевательски:
— Хороша работка пыль собирать под дамскими кроватями. Бежали бы вы, молодой человек, прочь от такой канители. Уж лучше бы воевали с Деникиным.
— Кому-то надо и этим заниматься, — равнодушно проговорил Семен Карпович и с каким-то раздражением отставил баночку.
— А теперь, граждане свободной России, нам придется вас обыскать на предмет не затерялась ли где там пачка кокаина. Ничего не попишешь. И вас, товарищ командир, раз вы оказались здесь…
Мужчина тотчас встал, стуча каблуками, подошел к Семену Карповичу и опять щелкнул по-военному. Смотрел немигающими глазами.
— А ты, Константин, осмотри Инну Ильиничну, — приказал Семен Карпович деловитым тоном и чуть заметно ухмыльнулся.
Инна Ильинична возмутилась:
— Этим, было бы вам известно, занимаются женщины. Это уже варварство.
— Отлично, — похлопывая Сеземова по пиджаку, ответил Семен Карпович. — Тогда отложим до угрозыска. Наша журналистка любит этим делом заниматься.
Все в номере увидели, как испугали Инну Ильиничну эти слова. Она попросила поспешно:
— Ну, хорошо… Только хоть не на виду у всех. Разрешите в другой комнате.
— В другой, так в другой, — согласился Семен Карпович, вслед Косте наказал под тихий смешок женщин-понятых:
— Только ты там не очень-то увлекайся…
Покраснев, и в глубине души ругая Семена Карповича за это поручение, Костя вошел во вторую комнату, полукруглую, совершенно пустую, без мебели. Инна Ильинична стояла посреди комнаты и улыбалась ласково:
— Надеюсь, что вы, молодой человек, не станете обшаривать меня, как арестанта. Вам самому, я вижу, стыдно.
Так как Костя переминался с ноги на ногу, не зная что предпринять, она поняла это по-своему:
— Не станете же вы здесь искать, — сказала с каким-то любопытством, разглядывая его, вскинула концы платья, открыв голубые панталоны, подвязки, круглые колени, туго стянутые чулками.
— Ладно уж, — с каким-то даже отчаянием в голосе воскликнул Костя и бросился из комнаты. И как бы воедино увидел всех. Понятые все так же улыбались, Семен Карпович смотрел с интересом, на лицах госпожи Добрецкой и Сеземова напряженное внимание и даже тревога. Словно бы ждали увидеть в руках Кости что-то.
— Ничего нет, — проговорил и услышал тихий смех понятых. Инна Ильинична, в дверях поправляя волосы, проговорила:
— Очень вежливый помощник, Семен Карпович. Вот бы у кого вашим сыщикам надо поучиться…
Семен Карпович сделал вид, что не расслышал. Он захлопнул объемистый бумажник, вернул его Сеземову, и сказал:
— Мог бы я себя, санитар, помня пятнадцатый год, отвести к Агафонову для знакомства, да обет дал не вмешиваться в политику. Так что твое счастье…
— А вы меня не пугайте, товарищ Шаманов, — уже тоном начальника произнес Сеземов. — Я на службе у Советской Республики. Мне доверяют. Наш командир полка и в штабе знают прекрасно, что я бывший офицер.
Семен Карпович быстро глянул на него, и так же быстро повернулся к женщинам:
— И ваше счастье, господа. Но смотрите, — погрозил он пальцем, — чувствую неспроста вы распиваете эту бутылку мадеры.
— Я в Тамбов уеду завтра, — вызывающе глядя на Семена Карповича, проговорила Инна Ильинична. — Мне нечего больше делать в этом Карфагене.
— Я тоже не задержусь, — сообщила и госпожа Добрецкая, — меня ждут в Петербурге мои внучки.
— Значит, на новый манер своих девиц называешь? — съязвил Семен Карпович. — Внучки, они теперь в революцию? Ну, да ладно…