— А у вас уже все прекрасно получается, — проговорила Аннабел и опять замурлыкала мелодию вальса.
Дэвид вздохнул с облегчением:
— Ну слава богу! Хоть в чем-то не опростоволосился.
Они проделали еще круг под счет на три четверти, и леди Анжелина заметила:
— Да вы талант, лорд Элмвуд! Очень хорошо! Мало кто способен танцевать вальс с такой грацией, как вы.
Дэвид улыбнулся и впервые почувствовал, что быть графом чертовски здорово. Леди Анжелина все утро твердила титулы, пока у него не начала пухнуть голова. Было мало надежды, что он запомнит всю эту чепуху. Разметку поля сражения, план атаки, координаты врага — это отпечатывалось у него в памяти так, словно было написано на бумаге, но правила этикета и титулы вылетали из памяти, как обрывки слухов из писем тетушки Эмили, которые повторяла Марианна.
Он взглянул на Аннабел. Жалеет ли она о том, что предложила ему помощь? Вчера им пришлось пять раз повторять приглашение на танец. Явно он что-то делал неправильно, потому, что каждый раз, когда они выходили на воображаемый танцевальный пол в центре гостиной, она просила его повторить это вновь.
Бедная девочка! Вчера он чуть не протер до основания пол. Сегодня леди Анжелина приказала дворецкому принести круглый ковер, который стал их танцевальным полом.
Аннабел была так добра, что не жалела времени из своего, без сомнения, напряженного расписания, чтобы научить его поведению в обществе. Он ее должник.
Раздался стук в дверь, на пороге возник дворецкий и, откашлявшись, объявил:
— Миледи, там, у дверей, возникла небольшая проблема с доставкой цветов.
— Что за проблема, Стоктон? — уточнила леди Анжелина и нахмурилась.
Вид у слуги был озадаченный.
— Очередь из доставщиков цветов очень длинная, двое там даже подрались, а теперь требуют, чтобы хозяин дома вышел к ним.
— Вот как? — покачала головой леди Анжелина. — Ладно. Бо отправился по делам, поэтому я выйду к ним сама и разберусь, что к чему.
— Может, позволите мне? — предложил Дэвид.
Леди в таком возрасте и в таком статусе не должна разнимать драчунов.
— Нет-нет, — отмахнулась леди Анжелина, направляясь к двери. — Продолжайте занятия. Танцуйте и ведите беседу, словно вы на настоящем балу. Я скоро вернусь и проверю, каковы успехи.
Дверь за ней закрылась, и Дэвид положил руку на талию Аннабел. Она подняла на него глаза. Ему показалось, или она действительно застеснялась? Нет, быть такого не может: леди Аннабел слишком уверена в себе, чтобы стесняться. Но почему тогда она опять опустила глаза и почему практически не отрывает взгляда от его галстука? После вчерашнего урока он вдруг начал ощущать… тепло, исходившее от нее, в тот момент, когда она положила ладонь на его рукав. Его будоражил легкий цветочный аромат ее духов и мыла от волос. К тому времени, когда он в седьмой раз вывел ее на танцевальный пол, в комнате стало так жарко, что у него возникла мысль избавиться от проклятого галстука.
Это нелепо — думать так о своей наставнице, друге, пусть и прекрасном. Нельзя сказать, что ему не встречались красивые женщины… Но эта старалась научить его правильно ухаживать за дамами, а между тем у него рождались неприличного свойства мысли на ее счет, которые сопровождались слишком частыми взглядами на ее декольте и стискиванием зубов от бессилия.
Сегодня ситуация стала еще более напряженной: она находилась в его объятиях, а он кружил и кружил ее снова и снова, пока она нежным голосом напевала мелодию популярного вальса. Ему же приходилось напрягаться, чтобы не пялиться на ее декольте. Когда он глазел на стены и леди Аннабел замечала это, ему тут же делалось замечание, что следует смотреть партнерше в глаза и поддерживать любезную беседу.
— Не беспокойтесь насчет мамы, — сказала Аннабел, отвлекая его от мыслей, но не прекращая двигаться в ритме вальса.
— Надеюсь, там ничего серьезного. Может, стоит сходить убедиться? — попытался он найти повод покинуть комнату, чтобы немного прийти в себя.