— Я уже несколько дней собиралась сказать вам, что обычно я не курю.
Приподняв бровь, он улыбнулся:
— Вам удалось одурачить меня тогда, у Харрисонов: держались очень достоверно.
Поправив шляпку, она затянула бант.
— Признаюсь, пару раз воровала чаруты из кабинета Бо, но не потому, что хотелось покурить, просто не могла смириться с тем, что женщинам это не дозволяется только потому, что они женщины.
Расстегнув сюртук, Дэвид вытащил из кармана сигару.
— Не хотите? Я не стану вас осуждать.
Она оглянулась, нет ли кого поблизости, и спросила:
— Вы это серьезно?
Дэвид пожал плечами.
— Почему бы и нет? Мы вроде бы в относительном уединении, — он достал кресало и чиркнул им по камню, зажигая сигару, потом предложил ее Аннабел.
— Нет-нет, сначала вы, — отказалась та.
Дэвид сделал глубокую затяжку, потом, прикрыв глаза от удовольствия, выдохнул струю дыма и предложил сигару Аннабел.
Она нерешительно взяла ее, совершенно не испытывая той уверенности, которая владела ею тогда, у Харрисонов. Все складывалось сейчас иначе. Сейчас это была просто красивая молодая женщина, которая стояла на берегу озера рядом с очень привлекательным молодым мужчиной и собиралась сделать что-то явно предосудительное. Ее порадовало, что Дэвид не стал закатывать глаза и высказывать возмущение по поводу того, что она может выкурить сигару, если вдруг выпадет такая возможность. Взяв толстую сигару за среднюю часть, она затянулась. Во рту онемело, и она поспешно выпустила дым.
— Ради Марианны я пытаюсь бросить курить, — сказал Дэвид, когда Аннабел передала ему сигару. — Она считает, что это отвратительная привычка, и, наверное, права.
Он опять глубоко затянулся и отдал сигару ей.
— Младшая сестра решила перевоспитать брата? — сделав очередную затяжку, рассмеялась Аннабел.
— Я готов на все ради Марианны.
Перед глазами Аннабел сразу возникла картина: Бо, еще мальчишка, лежит без сознания на ковре в маминой спальне, лицо в крови и ссадинах.
— Я понимаю, что вы имеете в виду. Бо тоже сделает ради меня все, — выдохнула она и передала сигару Дэвиду.
— Я понимаю, что это вредно и мне не нужно, но… с сигарой так уютно, такое знакомое ощущение, как будто я в армии, где мне и место.
Аннабел сдвинула брови:
— Но почему? Вы граф, и ваше место здесь, вне всякого сомнения.
— Разве? Да и где это — здесь? У меня такое ощущение, что я играю в комедии с переодеваниями, напяливаю на себя чью-то жизнь. Я знаю, что такое быть армейским командиром или сыном плотника, но совсем не знаю, как быть графом.
Аннабел нахмурилась, печаль сжала сердце при мысли о том, как, должно быть, все изменилось для Дэвида с приездом в Лондон. В армии он постоянно рисковал жизнью, ел что придется, спал в палатке, и у него имелась всего одна-единственная книга. А тем временем представители так называемого высшего общества спали в тишине шикарных спален в роскошных кроватях на тончайших простынях, ели по пять раз в день и не испытывали недостатка в сливках для кофе. Дэвида оторвали от привычного образа жизни, вынудили вернуться в Лондон и перевоплотиться в графа Элмвуда.
— Полагаю, это делу не поможет, но я все же скажу, что здесь намного безопаснее, — с улыбкой заметила Аннабель.
В его ответной улыбке не было и тени веселья.
— Здесь безопасно лишь благодаря тому, что кто-то постоянно рискует своей жизнью там.
Он сделал еще одну длинную затяжку, повернулся к ней и тряхнул головой:
— Без сомнения, это самый неуместный разговор для воображаемого ухаживания.
Аннабел кивнула:
— Ну да. Я могла бы сказать, что он не подходит и для настоящего ухаживания, но я действительно все понимаю. Мне никогда не приходилось столь радикально менять свою жизнь, но и меня порой не покидает ощущение, что и для меня тоже здесь нет места.
Кивнув, Дэвид опять протянул ей сигару, но она отказалась, и он бросил ее на землю и растоптал.
— Что ж, прежде чем мы вернемся к нашему уроку, я надеюсь, что могу себе позволить показать вам, миледи, как можно сделать что-то прямо у всех на глазах.
Он скрылся среди деревьев и через пару минут вернулся с толстой палкой.
— У нас в загородном поместье есть ретривер, который может делать то же самое, — объявила со смехом Аннабел.
— Я еще ничего не сделал, даже не начинал, — усмехнулся Дэвид.
Она смотрела на него в замешательстве: что, интересно, он собирается делать с этой палкой?
Дэвид полез во внутренний карман и достал устрашающего вида нож.
Аннабел удивилась: