Уолтер засунул руку в карман джинсов и из красной пачки «Marlboro» выудил тонкими пальцами сигарету. Щелкнула зажигалка, и кончик сигареты засветился красной звездочкой в темноте. Дэйв глубоко затянулся, а затем выпустил дым изо рта и носа, чуть отвернув голову от Питера, чтобы ему не стало противно от едкого запаха.
— Мне было трудно влюбляться, Питер. В первую очередь потому, что у меня банально нет на это времени, понимаешь? Но… — снова заговорил он, однако почему-то запнулся. Его голос стал более нервным и торопливым. Дэйв смотрел куда угодно, но не в глаза, и Питеру показалось, что все совсем не в порядке. Юноша слабо дотронулся до руки друга, пытаясь успокоить его и внушить, что все хорошо, но через секунду эта же рука ухватила паучка за запястье и мягко, хоть и неожиданно, притянула к себе почти вплотную. Уолтер быстро затушил недокуренную сигарету, втянул в себя воздух, и, не успел Паркер и пикнуть, как ощутил суховатые губы Дэйва на своих. Парень был чуть выше мистера Старка, и ему приходилось согнуться над Питером, чтобы поцеловать, столкнувшись носами.
Паркер не мог оттолкнуть его от себя: во-первых, он опешил, никак не сумев правильно отреагировать, а во-вторых, просто банально не знал, какая будет реакция Дэйва, если он вдруг поймет, что Питер ничего такого не хочет. В голове в истерике билась лишь одна мысль: боже, как все далеко зашло! Какой же Паркер идиот!
Юноша чуть поддался назад, пытаясь отступить, но Дэйв сам уловил эмоции паучка и быстро отстранился, отворачиваясь в противоположную сторону. Питер тоже отвернулся и закрыл глаза руками, все еще ощущая жар чужих губ на своих. Сердце лупилось о грудную клетку, мозг вскипал в голове. Почему в его жизни все так происходит?!
Зазвонил мобильник. Питер пару секунд не мог понять, что звонит именно его. Ослабшими руками он с горем пополам достал телефон и с ужасом понял, кто ему звонит.
— Немедленно сюда, Паркер.
Питер просто сбежал. Он сказал Дэйву «мне пора» и просто ушел! Какой же он идиот. Идиотище! Твою мать… Неужели мистер Старк… Почему…
Пролетев мимо недоуменной Пеппер, Паркер даже не заметил, как заскочил в только что прибывший лифт. Что ему делать дальше? Они что, больше никогда не смогут с Дэйвом дружить? Боже, боже, боже… Ни одной связной мысли в голове! Как дальше быть вообще со всем этим? А самое главное — почему голос мистера Старка был таким холодным? Блять! С ума просто сойти! Питер уже ни в чем не был уверен!
Этажи проскользнули перед глазами, как будто их и не было. Паркер ощутил, как его начало колотить: дрожь уже бежала не по коже, а под ней, подгибались ноги и тянуло в животе. Коридоры, ведущие в мастерскую, как назло, оказались гораздо короче, чем были всегда.
Однако в лаборатории не было никого. Только лишь чашка неостывшего кофе и беспорядок на всех поверхностях свидетельствовали о том, что Тони недавно был здесь. Питер обессиленно плюхнулся на диван и прикрыл подрагивающие веки:
— Пятница, где мистер Старк? — в пустоту спросил Паркер совершенно бесцветным голосом.
— По моим подсчетам появится в мастерской через сорок шесть секунд, — тут же отозвалась Пятница, голос которой слышался из каждого уголка большого помещения.
Питер вжался спиной в спинку дивана и затаил дыхание. Это были самые длинные сорок секунд в жизни мальчишки. Когда, по мнению Пятницы, осталось шесть секунд до того, как распахнутся двери, Паркер не выдержал и вскочил, мечась из стороны в сторону. Как же он, черт возьми, волновался! Может, это вообще того не стоило! Почему Питер вообще решил, что Тони зол на него? Может, произошло что-то важное, и Паркеру просто сейчас расскажут обо всем… Ничего такого…
— Паркер! — голос Тони раздался сразу же, как его силуэт показался в мастерской. Действительно рассерженный и ледяной, как снежная глыба. Питер испугался такого Старка: эта уверенная походка, расправленные широкие плечи и горящие недобрым огнем глаза, направленные на него, на бедного мальчишку, загнанного в угол. Паркер неловко попятился и уткнулся спиной в стол, вынужденно останавливаясь. Больше не в силах смотреть на Тони, юноша беззащитно опустил взгляд в пол, но все равно не прекратил ощущать, как его прожигают глазами.
— Я… — Питер издал какой-то непонятный звук, прежде чем быть вдавленными еще сильнее в несчастный стол. С придыханием сжавшись, Паркер уставился куда-то Тони в плечо. Он точно все знает. Все видел, слышал — что угодно, но точно все знает.
— Какого хрена, Паркер? Ты можешь мне ответить? — злобный голос прямо в ухо, как шелест, и Питера всего пробирает с ног до головы. Горячим шепотом опаляет мочку уха, проходит прямо насквозь, что хочется взвыть и захныкать от безысходности.
— Мистер Старк…
— Ах, уже «мистер Старк», да? — грубый саркастичный тон буквально бьет под дых, — Чего это нам мелочиться, может, сразу «папаша», м, Паркер? — пальцы практически болезненно сжимаю подбородок и приподнимают покрасневшее лицо, вынуждая почти насильственно взглядам столкнуться, — Смотри только на папочку, когда он с тобой разговаривает, понял?
Питер затравленно кивнул и снова укусил себя за губы, не в силах сопротивляться.
— А теперь отвечай мне — почему ты позволил себя поцеловать какому-то придурку? — злость струилась прямо сквозь сжатые зубы. Паркер так близко к Тони, что их носы почти соприкасаются, и мальчишка невольно ловил каждый жаркий выдох своими дрожащими губами.
— Я не хотел… Мне жаль… — пролепетал он не своим голосом и почувствовал, как угол стола больно упирается ему в поясницу, но не проронил ни слова.
— Раздевайся, — секунда после того, как повисло напряженное молчание. Тони рывком оттолкнулся от мальчишки, освобождая его от оков. От мужчины веяло одеколоном и, кажется, чуть-чуть виски, — Или уходи.
Питер неуверенно уставился в бледное лицо мистера Старка. Тони смотрел прямо на него, ни на что больше, и сжимал свои восхитительные губы в тонкую полосу, как делала тетя Мэй, когда сердилась.
— Что… — выдохнул мальчишка, понимая, что шаг — и он упадет, как болванчик, поэтому и схватился рукой за край стола.
— Ты можешь все это закончить прямо сейчас. И жить долго и счастливо со своим ебаным недоделанным байкером, Паркер. Я в последний раз спрашиваю тебя об этом.
Питер сглотнул. Что же он натворил! Мистер Старк был так разъярен, что, кажется, излучал искры. Но он просто стоял напротив и ждал. Несмотря на то, что был сердит, все равно ждал решения мальчишки! Питер явно не заслуживает его…
— Простите… — Паркер сделал маленький шаг к нему, но тот не шелохнулся, даже бровью не повел, — Прости меня… — снова сглотнул, — Папочка… — чуть приподняв руки, потянул толстовку за горловину и быстро освободился от нее. Смущенно метнув взгляд в сторону, ватными пальцами вцепился в свой ремень, пытаясь расстегнуть его под пристальным, непроницаемым взглядом Тони.
— Ты подписываешь себе смертный приговор, — тон Старка чуть понизился, вновь как всегда обволакивая своим густым бархатом, — Выхода нет, Питер, — сказал он настолько проникновенно, что сердце мальчишки подскочило в груди, как ненормальное, — Пятница, — затем произнес так, что даже искусственный интеллект понял, что от него ожидают: свет медленно потускнел, двери щелкнули.
— Я люблю рисковать жизнью, — тихо прошептал Паркер, заглядывая Тони в глаза и наконец справляясь с ремнем, — Где мне расписаться, папочка?
Старк протяжно выдохнул сквозь сжатые зубы и зажмурился:
— Я что, разрешал тебе дальше говорить со мной? — в тоне скользнуло недоверие, и мужчина наконец сдвинулся с места, подступая немного ближе, — Ты серьезно облажался, — напомнил он, снова нагибаясь к самому уху, вызывая столп мурашек по обнаженной коже. Стянув с себя вторую штанину, юноша поежился, загнанно заглядывая Тони в глаза. Мужчина одним лишь взглядом указал на пол, и Питер тут же опустился перед Старком на колени, как верный пес, приподняв подбородок, чтобы видеть все эмоции на лице.