— Мож, — передразнила Аленка. — К Новому году.
— Застолбили!
Пора уже, конечно, и вправду пожениться — два года вместе и так хорошо! Да и возраст в самый раз. А то мама все боится, что Аленка «пересидит», красота уйдет, молодость схлынет вот и кукуй потом.
Двадцать шестого октября у Катерины Викторовны был день варенья. Обычно это событие праздновалось с коллективом в обеденное время в небольшом кафе на первом этаже. Ну, а вечером, видимо, собирались только «свои». А в течение дня в офис буквально ломились поверхностные друзья, партнеры и все прочие. Тащили букеты, бутылки и подарки в красивых упаковках. Добра этого каждый раз было так много, что к концу рабочего дня приезжал Саша и грузил в несколько заходов всю флору и коробки с подарками в свою машину, потом забирал красивую и веселую Катерину Викторовну, веселился сам и они отбывали. В свою жизнь.
На сей раз день рождения приходился на субботу и Катерина Викторовна неожиданно пригласила своих подчиненных на пикник в загородный домик, который они с Сашей не так давно приобрели. Подчиненных было немного, домик, явно, в состоянии вместить всех, поэтому было разрешено брать с собой жен и мужей. Без официоза, в общем.
Пикник был назначен к часу дня. Аленка приехала с Лешечкой.
На самом деле домик оказался и вправду домиком, небольшим, но очень уютным и светлым. На первом этаже располагалась огромная гостиная с камином и, само собой, с пушистым ковром возле него, а так же: кухня, ванная-туалет и какие-то хозяйственные помещения. На втором, точнее, в мансарде — спальня. И все. А собственно, чего еще надо для двоих? Во дворе — флигилек, в одной половине которого располагалась банька, чистенькая и вся какая-то желто-золотая, обшитая гладкими, наверное, сосновыми, рейками. В другой половине жил Олег с огромными и наивными голубыми глазами. Он жил здесь всегда и содержал хозяйство в порядке. Хозяева же жили здесь до осени, а в остальное время просто наезжали на день-два. А вообще, Олег писал стихи и Саша издал за свой счет целую его книгу в очень красивом твердом переплете, с золотым тиснением. После этого Олег зачислил Сашу в родные братья, а книжки раздаривал всем подряд. В том числе, получили их и нынешние гости. Естественно, с автографом автора.
После небольшой экскурсии все расположились на огромной веранде. Что здесь было действительно огромным, так это веранда и сад. Деревья стояли уже наполовину раздетые, но все еще по-осеннему нарядные. Деревьев было много, почти как в лесу.
— Олег предлагает выкорчевать часть сада, — сказала Катерина Викторовна. — И огород развести. Но Саша сопротивляется. Да и мне не хочется красоту такую губить.
Красота, и впрямь, была необыкновенная. И Саша, как всегда, прав.
— Не хватает конюшни с породистыми скакунами, — прошептал Лешка на ухо Аленке и она согласно хихикнула.
Лешка вообще-то сначала держался напряженно, но потом присоединился к Саше и Олегу, которые возились с шашлыком возле мангала и быстро расслабился. Тут как раз выяснилось, что тот, который назвался Гийомом, очень даже уважает рыбалку, а по осени, как ни странно, сплавляется с друзьями по горным рекам на надувных лодках. Короче, Лешка был в восторге от Саши, впрочем, как и все вокруг. А от Катерины Викторовны он был в восторге уже давно.
Ну, а если честно, то оказалось очень хорошо. Народ бродил по саду или сидел на веранде, в меру пил и закусывал. Было уже прохладно, но еще очень солнечно и так тихо, как бывает только осенью. Катерина Викторовна выглядела простой и совсем домашней. На ней была уютная куртка и узкая юбка в шотландскую клетку. Юбка была длинная, из-под нее выглядывали только щиколотки, изящные, как будто вырезанные рукой гениального Микеланджело. Аленка когда-то вычитала, что красивая женская нога, выглядывающая из-под длинной юбки, смотрится гораздо сексуальнее, чем та же нога в самом откровенном бикини, и теперь готова была с этим согласиться. Она устроилась на веранде, прямо на теплом сосново-золотом полу, возле Катерины Викторовны, которая лениво и уютно бездельничала в кресле-качалке. На отшлифованные и тоже золотистые перила веранды уселась стрекоза с ярко-зеленой головой и длинным оранжевым хвостом и задумчиво замерла.
— Дурочка, — ласково сказала ей Катерина Викторовна. — Тебе уже в зимнюю спячку пора, а ты все выпендриваешься. Замерзнешь на лету!
Но стрекоза не слушалась и продолжала красоваться.
— Аленка, котик, достань, пожалуйста, пепельницу.
Алена, и правда, почувствовала себя пушистым котенком, прижившимся в хорошем уютном доме. Она протянула руку и взяла пепельницу, которая стояла на перилах возле стрекозы. Пепельница была тяжелая, вырезанная из зеленоватого камня, настоялась на солнце и приятно грела Аленкину руку.