– Иосиф Виссарионович, ну что вы, в самом-то деле, говорите? Какой "великодержавный шовинизм"? Да, Китай – страна конечно же большая, но вот ни разу пока еще не великая. А когда станет великой – в чем мы им конечно же поможем – тогда у них уже никакого шовинизма не останется. Ни велико-, ни мелкодержавного.
– И мы будем им помогать? Насколько существенно?
– Будем. Корее же помогали, хотя и у них национализм был весьма заметен. Но – был, и в Китае так же произойдет. Потому что национализм расцветает там где жрать нечего. Людям хочется найти виновного в том, что у них все плохо – вот их вместо еды национализмом и кормят…
– Возможно, вы и правы. В любом случае от Китая нам ничего плохого можно не ждать… пока не ждать. А хорошего… их все же уже больше полумиллиарда…
– А нас – больше трехсот миллионов. А если считать весь Союз, то почти четыреста. Справимся, если что.
– Да я не об этом. В Китае почти каждый год голод случается, без наших поставок им совсем бы плохо стало. Думаю, что они смогут поставить нам в погашение кредитов…
– Это к Славе вопрос. Я теперь занимаюсь только Поволжьем.
Поволжьем я занимался исключительно как "частное лицо" – и реализовывал идею, которая мне пришла в голову еще во времена "первого попадания". Энергия – ведь это жизнь, поэтому Волжский каскад ГЭС уже построили. Немного не так, как "в первой жизни", между Нижним Новгородом и Кинешмой встали четыре плотины, обеспечивающие больше судоходство, нежели генерацию электричества – но Самарская и Царицынская плотины были, пожалуй, побольше "прототипов". И я с удовольствием занимался "засыпкой водохранилищ": все же, как подсчитал еще Пузыревский, лишняя их площадь совершенно лишняя, воды с нее испаряется больше чем сохраняется. Не удалось, конечно, подготовить все заранее, но в Царицынском почти закончили подъем чуть более чем полутора тысяч квадратных километров ранее затопленных земель. К сорок первому году совсем закончат, а затем те же рабочие займутся "сокращением" Балаковского водохранилища вдвое. И тоже года за два все сделают, а вот привести в порядок Самарское…
Туда я планировал перевести "засыпателей" с Рыбинского водохранилища, но его, как оказалось, "поднять" было очень непросто. То есть просто, только очень долго. А идею специально "для Самары" создать новый трест резко раскритиковали и Слава, и Иосиф Виссарионович. Слава зашел с "экономических козырей":
– Саш, я все понимаю: хочется побыстрее и получше. Но если ты сделаешь побыстрее, то куда ты потом денешь весь твой землевозный флот? Ладно, ты у нас мальчик богатенький, на металлолом пару тысяч барж сдать не пожалеешь – но куда ты будешь девать золу с угольных электростанций? Нет, мне железа не жалко, если тебе очень хочется я могу в план поставить столько барж, сколько ты захочешь. Вот только скажешь мне куда ты их потом пристроить решишь – и сразу поставлю.
Иосиф Виссарионович меня задавил другим аргументом:
– Вот вы сейчас для этого проекта наберете людей, обучите их – ведь без обучения они ничего не сделают, а через пять лет подготовленные вами специалисты будут просто никому не нужны. Да, они сделают хорошее дело и смогут этим гордиться. Но где они смогут свой опыт в дальнейшем применить? И люди будут недовольны, да и государству изрядный убыток…
Да, когда делаешь что-то серьезное, думать приходится иногда и совсем вроде бы посторонних вещах. Ведь "засыпать водохранилища" – дело простое, но весьма трудоемкое. Много нужно именно труда людей, причем людей обученных. Которые потратят часть своей жизни на обучение тому, что окажется через пару лет никому не нужным?
Одна баржа-самоходка – это всего лишь восемь гектаров "поднятой земли" за год. Квадратный километр поднимут двенадцать самоходок. Две с половиной тысячи километров за десять лет – три тысячи. У меня на Рыбинском водохранилище как раз около трех тысяч барж и было – сейчас было, потому что чтобы просто построить эти "Волго-Доны", четырем заводам потребовалось больше десяти лет – но баржи нужны и чтобы камень из той же Финляндии возить (чтобы намытые берега река обратно не размывала), так что на "мечтаемую мощность" получится выйти года через три – но тогда у Рыбинска и работы останется на пару лет.
Полторы тысячи барж для Царицынского тоже строили столько же три других завода, а ведь суда-то в стране нужны не только для засыпки ненужной воды… Допустим, Навашинский завод можно расширить вдвое – но когда он сможет строить не сто двадцать, а двести пятьдесят самоходок в год, нынешние уже останутся без дела.