Перехватив мой непонимающий взгляд, снизошла до пояснений:
- Машину водить ты как учился? Сидя на стуле и читая инструкцию?
Аргумент оказался не убиенным, пришлось с ней согласиться. Но Таня уже вошла в раж и еще минут пять объясняла свое видение разницы между теорией и практикой. Свои сентенции она завершила неожиданно:
- Я тебя научу.
Уроки кулинарии проходили по принятому в ВУЗах порядку: лекции, практические занятия, коллоквиум, а в качестве отчетности — по обоюдному решению — был выбран дифференцированный зачет.
Лекции Таня читала мне по окончании рабочего дня. Каждый вечер минут тридцать – сорок она надиктовывала мне всевозможные рецепты, предусмотрительно рассматривая на каждом занятии и первое блюдо, и второе. К моему удивлению преподавателем Таня оказалась на редкость неплохим.
Иногда она делала лирические отступления.
- Когда муж служил на Дальнем Востоке, мы с девочками в тайге набирали молодых побегов папоротника, а затем жарили их на растительном масле, — прищурившись, вспоминала она. — Тогда нам это казалось таким вкусным…
- Неужели съедобно? — изумлялся я.
- Жареный папоротник на вкус очень напоминает грибы. Только резать нужно помельче. И старые стебли не брать – уж больно они жесткие, — уточнила Таня и продолжила. - А когда служили на острове Змеином, после шторма выходили на берег, собирали морских гребешков, рапанов, молодых медуз…
- Медуз-то зачем? — перебил я ее.
- Варили. Бросаешь в кипяток и почти тут же вытаскиваешь. Смахивает на разварившееся яйцо. Мы их в салат использовали…
Неделя теории сменилась практическими занятиями. Несколько своеобразными. В обед мы компанией — как правило, к нам присоединялись Танины коллеги-подружки — отправлялись на Лукьяновский рынок, благо находился он неподалеку.
Таня водила меня между рядами мясного отдела тыкала наманикюренным пальцем и поясняла:
- Вот это, розовенькое, — телятина. Говядину ты уже самостоятельно изучил, — съехидничала она, намекая на мои экзерсисы с котлетами. — А вот это, жирное, — свинина. Эта часть называется биточная, эта – грудинкой, это - ошеек, задняя часть, лопатка…
Подружек эти занятия почему-то приводили в неописуемый восторг. То и дело слышались всплески язвительного подхихикивания. Но мы с наставницей не отвлекались. Пройдя мясной отдел до конца, Таня повернулась ко мне:
- А сейчас в обратную сторону! Но уже ты мне показываешь и рассказываешь!
Ошибся я всего раз — перепутал лопатку и грудинку. Выйдя из мясного павильона, группа поддержки сдержанно-хвалебно отозвалась о моих успехах:
- Неплохо, неплохо, как для первого раза.
На следующий день практическое занятие с посещением базара было посвящено овощам.
- Посмотри на эту капусту! — командовала Таня. — Она зеленоватая, а рядышком – почти беленькая! Зеленую в борщ можно, а для голубцов и салатов лучше не использовать, жестковата.
Видишь это полено? — Танин палец уперся в нечто, действительно напоминающее бревнышко. — Называется пекинская капуста. Вот из него голубцы получаются очень вкусными. Ты помнишь, как готовить голубцы? — иезуитским тоном интересовалась «преподавательница». — Мы их позавчера изучали…
- Обрати внимание на буряк, — войдя в роль, учительским тоном вещала Таня. — Этот по форме круглый, а этот слегка продолговатый. И для борща, и для салатов лучше продолговатый. Он более сочный, вкусный и всегда красный.
- Красный влияет на вкус? — не удержался я.
- Он влияет на восприятие! — непререкаемым тоном отозвалась Таня, уничижительно глянув на меня. Во взгляде отчетливо виднелось превосходство: дескать, эти мужчины, не понимающие элементарных вещей…
Один день мы посвятили молочному павильону.
- У твоего Костика сейчас самый период роста. Ему для формирования костной системы, папаша, — ехидно хмыкала Таня, — нужен кальций, которого очень много в молочных продуктах.
- Вот этот творог, — Таня дегустировала скибочку, по-братски разделив ее со мной, — хорош для сырников. А этот — я давно знаю продавщицу — всегда беру детям. Они его с вареньем уплетают. Кстати, попробуй своего Костика творогом под вареньем накормить. Вдруг понравится?..
Первым моим блюдом стал плов. Когда-то муж Тани служил в Узбекистане, и с тех пор к этому блюду она относилась с пиететом. Ее почтительность передалась и мне. Несмотря на то, что накануне она два раза рассказала мне, как определять готовность риса, волновался я как перед сдачей кандидатского минимума. Похоже, Таня переживала немногим меньше. За вечер раза три телефонировала и, как бы между прочим, интересовалась состоянием дел. Я подробно докладывал, а она — наверное, на всякий случай — еще раз инструктировала.