Она склонила голову и всмотрелась в его лицо. Весь его облик говорил о беспокойстве и досаде, которые он с трудом сдерживал.
– Ха! – воскликнула Мара. В ее глазах вновь вспыхнуло презрение, которое она всегда питала к Джастину. – И вы думаете, что кто-то вам поверит после всего того, что вы сделали? Виктория могла шататься по самым злачным местам и приводить в ваше родовое гнездо разбойников с большой дороги, лорд Бэйбери. Так что не прикидывайтесь, что вам есть до нее какое-то дело. Вам хочется только, чтобы она уехала и никогда больше не возвращалась в вашу жалкую жизнь.
Джастин обернулся к Маре. В его глазах полыхал огонь такой силы, что Викторию передернуло.
– Вы ничего обо мне не знаете, – сказал он тихо, но твердо. – Ничего не знаете о том, что я чувствую и чего не чувствую к Виктории. А вы, мисс Фарнсуэрт, еще хуже, чем она. Незамужняя женщина, живущая под одной крышей с предполагаемой куртизанкой? Если это откроется, вы погибли.
Мара раздраженно повела плечом:
– Если речь идет о браке вроде того, который вы заключили с Викторией, то я не уверена, что гибель такой уж плохой вариант.
Джастин сжал кулаки, но ничего не ответил на шпильку Мары.
Он обратился к Виктории:
– Ты хоть понимаешь, насколько глуп этот ваш план?
Она скрестила руки на груди.
– Пока ты не вмешался, все шло великолепно.
– Тебе угрожала опасность! Ты это называешь «великолепно»?
Она покачала головой:
– Я получила возможность в открытую поговорить с несколькими мужчинами, с которыми общалась Хлоя. Мне даже удалось ввернуть ее имя в ничего не значащую беседу и проследить за их реакцией.
Он закусил губу.
– Боже милостивый, женщина, я еще раз подчеркиваю, что такое поведение могло навлечь на тебя страшную опасность!
– Приняла во внимание, – холодно ответила Виктория.
Он долго смотрел на нее. Потом тяжело вздохнул:
– Ты твердо намерена наплевать на мои указания и остаться в Лондоне?
Она кивнула:
– Я должна это сделать. И дело не в тебе, Джастин. Дело не во мне. Дело в моей подруге, которой я безмерно дорожу, и в ее благополучии.
Он помедлил, а потом ответил:
– Если это правда, я признаю, что это дело чести.
Она нахмурилась. Если это правда? Какие у него есть причины сомневаться в искренности ее слов? Раньше она, случалось, утаивала правду от Джастина – но по тем вопросам, о которых он не мог знать.
Он закрыл свое красивое лицо рукой и выругался – на этот раз достаточно громко, чтобы Мара покраснела.
– Хорошо, Виктория. Ты победила.
У нее отпала челюсть. Она поверить не могла такому счастью.
– И ты больше не будешь спорить со мной? Оставишь меня в покое и дашь мне закончить начатое?
Джастин покачал головой:
– О нет. Но я помогу тебе разобраться в обстоятельствах исчезновения Хлои. И если это возможно – помогу найти ее.
Виктория заморгала. Поможет ей? Она никогда даже не думала о такой возможности.
Он приблизился к ней:
– Но у меня есть условия.
Виктория заглянула ему в глаза и задрожала. Тот же самый коварный чувственный намек, что и в карете. Если он намерен помогать ей, это значит, что им придется работать бок о бок. Очень близко. И они оба понимали, что это значит. Джастин не дурак. Она может отрицать свою слабость к нему хоть до скончания времен, но он прекрасно ее чувствует. И он при любой возможности воспользуется ее страстью, чтобы контролировать ее.
– У тебя всегда есть условия, – прошептала она.
– Мара, – резко сказал Джастин, даже не глядя на нее, – я бы хотел поговорить с женой наедине. Ты свободна.
Мара задохнулась от возмущения и двинулась к Джастину, уперев руки в бока.
– Да как вы смеете приказывать мне…
Виктория вздохнула и подняла руку, прерывая тираду подруги, посмотрела ей в глаза и прошептала:
– Лорд Бэйбери согласился помочь нам, в то время как он мог существен но усложнить нашу задачу. Так что я не против выслушать его условия. Наедине. Прошу тебя, оставь нас.
Мара открыла и закрыла рот, шумно вздохнула:
– Очень хорошо. Но я уверена, вы оба знаете, что я думаю обо всем этом. Спокойной ночи.
Мара вышла из гостиной и захлопнула за собой дверь. Виктория обернулась к Джастину. Он смотрел на нее с плотоядной улыбкой. И она осознала, что осталась наедине с мужчиной, в некотором отношении гораздо более опасным, чем тот, что увел ее в полутемную галерею.
Дариус Эвенвайс мог причинить ей телесную боль. Но если Джастина подпустить слишком близко, он способен вновь разбить ее сердце.
Глава 10
Урок десятый
Любовница – это не жена, и не важно, как сильно ей хочется быть женой
Джастин никогда не встречал женщины, которую не мог бы контролировать. Черт подери, немногие люди могли сопротивляться его обаянию или вовремя отданным распоряжениям. Но Виктория – совсем другое дело. Она поставила его мир с ног на голову. Заставила вращаться в обратном направлении. Она являла собой все, что он о ней думал, – но не делала ничего из того, чего он ожидал. И только в одной области господство принадлежало ему.
Виктория желала его.
Она начинала дрожать от малейшего прикосновения. Во время поцелуя она полностью отдавалась на его милость. И он знал только один способ вернуть себе власть над ситуацией, и пока он игнорировал тот факт, что прикосновение к ней не меньшее испытание для его самообладания, чем для нее, он верил, что все получится.
– И каковы же твои условия, Джастин? – тихо спросила Виктория.
Она сложила руки на груди и смотрела на него упрямо и деловито. Для любой другой женщины это выражение лица превратилось бы в холодную маску – но только не для Виктории. В глубинах ее зеленых глаз Джастин отчетливо видел мерцание страсти. Они оба прекрасно знали, что еще до наступления утра окажутся обнаженными в объятиях друг друга.
Он принялся кружить вокруг нее.
– Сегодня я объявил Рию своей любовницей, – мягко сказал он. Она стояла не шевелясь и упрямо не смотрела на него, пока он с наслаждением оглядывал ее красивое тело. – К следующему собранию, на котором мы появимся, все уже будут в курсе, что ты моя.
Ее плечи напряглись.
– Так скажи им, что я тебе больше не нужна.
Он покачал головой:
– Если я откажусь от тебя, интерес к тебе растает, как мираж в пустыне. И потому я хотел бы, чтобы ты подтвердила мое заявление. – Он остановился в нескольких дюймах за ее спиной и наклонился так близко, что от его дыхания заколыхались тонкие завитки у нее над ухом. – Во всех смыслах.
Едва заметная дрожь пробежала по телу Виктории. От этого легкого движения у Джастина все свело внутри. Черт подери, как же он хотел эту женщину! Более того, он хотел, чтобы она день и ночь изнывала по нему и отдавалась ему. Хотел увериться, что когда она покинет Лондон, воспоминания о нем останутся выжженными в ее памяти на всю жизнь.
Жестокое желание, при том, что он не собирался жить с ней, быть ей мужем не только на бумаге. Это осталось неизменным. Все еще существовали препятствия, которые не позволяли им быть вместе в прошлом. Он больше, чем когда-либо, сомневался в ее мотивах. И все же он хотел, чтобы она уступила ему на всех фронтах.
Он и вправду невыносимый ублюдок.
Виктория медленно повернулась и взглянула на него. Ее нижняя губа дрожала, в глазах стояла поволока.
– Не думала, что ты берешь содержанок, Джастин. Что скажут люди?
Он пожал плечами:
– Что ты самая желанная женщина во всей империи, – вкрадчиво сказал он. – А я беру самое лучшее.
Она отвела взгляд.
– Ты не считаешь, что я самая желанная женщина во всей Британии, – сказала она так тихо, что он едва расслышал ее даже на таком близком расстоянии.
– Да?
Она качнула головой:
– Ты никогда так не думал.
Он удивленно склонил голову и пристально всмотрелся в ее лицо. Она вздернула подбородок, будто говоря: ну же давай, попробуй возразить. Но за бравадой и презрением он почувствовал глубоко спрятанную боль. Он сомневался, что она когда-нибудь признается в ней.