Дальше следовала нудная лекция по форме одежды для девушек, форме одежды для юношей, краткая историческая справка о том, как зародился танец и как попал в состав имперских балов, как выглядел первый танец в исполнении тогдашнего императора с фавориткой. Короче, это было бы на самом деле интересно, если бы я уже не знала все детали, и если бы рядом не сопел недовольный жених.
— Господа, дамы, прошу занять позиции, — Бруби щелкнула пальцами, и откуда-то с кафедры полились музыка.
Мы с Нороном обменялись очень мрачными взглядами, ничего хорошего друг другу не обещавшими. Встали в первую позицию. Это когда девушка кладет одну ладонь партнеру на плечо, а вторую вкладывает ему в ладонь. А тот в свою очередь держит девичью руку в своей, а вторую кладет на талию. Ну и прижимает к себе, естественно.
В общем, встали мы в позицию. Стоим. Так тесно стоим, что между нами еще могла бы проехать карета. Вокруг шастает Бруби, проверяя, кто как усвоил материал.
— Норон, что вы держите Хартман на вытянутых руках? Она же не ядовитая змея!
По глазам парня было понятно, что он в корне с этим утверждением не согласен, но комментировать не стал. В основном потому, что Бруби силком прижала нас друг к другу и еще решила напутствовать:
— Представь, что у вас сейчас первая брачная ночь намечается. Корокотский танец — танец страсти! Покажите мне, насколько искренни ваши эмоции! Я должна поверить, что вы — предназначены друг для друга!
А потом повернулась к аудитории и рявкнула:
— Всех касается!
Все, как по команде, вздрогнули и прижались друг к другу что есть сил.
— Начали! — скомандовала Бруби.
Ее голосом, конечно, лучше было бы объявлять старт прохождения полосы препятствий с дальнейшей отработкой рукопашного боя, но Бруби искренне считала, что со стихийниками иначе нельзя.
И вот когда мы начали, я поняла, что день все-таки не так уж и ужасен. Мне был предоставлен совершенно легальный способ довести Норона до белого каления с особым садизмом и без каких-либо укоров со стороны персонала.
Я от души топталась по его туфлям, впивалась ногтями в его ладонь и то и дело заставляла бедолагу потеть в буквальном смысле просто потому, что нагревала вокруг нас воздух. А еще с особым удовольствием не давала ему вести в танце. Ну, то есть пыталась, потому как очень быстро Норон понял, что со мной так легко не сладить, и начал просто подхватывать меня за талию, как куклу, и переставлять согласно рисунку танца. Там, где шагал Маркус, паркет искрился от инея, но стоило мне наступить в то же место — все испарялось. От него разлетались снежинки, от меня — искры. Мы так увлеклись нашим противостоянием, что не заметили, как пары вокруг куда-то делись, и мы вдвоем кружимся по залу, расходуя магию и изо всех сил стараясь насолить друг другу.
А когда музыка стихла, мы замерли и еще некоторое время смотрели друг на друга с самой искренней из всех эмоций на свете — лютой ненавистью. Пока наши злые гляделки не прервала Бруби:
— Браво! — женщина захлопала, и ей вторили жидкие аплодисменты других студентов, которых мы просто-напросто распугали своим светопреставлением.
Я смотрела в глаза Норону и впервые в жизни поняла, какого они интересного стального цвета. Парень тоже прожигал меня взглядом и даже немного хмурился. А еще продолжал очень крепко держать, игнорируя мои попытки вырваться из захвата.
— Мракус, я тебе спалю штаны, если ты меня не отпустишь, — прошипела я вполголоса.
Парень удивленно моргнул, как будто был погружен в глубокий мыслительный процесс, и разжал объятия.
— То-то же, — я демонстративно отряхнула платье и зашагала на выход из зала.
И у меня жутко холодело меж лопаток от взгляда одного ну очень противного ледяного мага!
13
— Хартман, позор! — разорялся преподаватель теории магии, потрясая моей проверочной работой. — Позорище!
Спорить с этим было сложно, ибо я завалила десять из десяти заданий. Причина была все та же — сидела у меня за спиной, бухтела и мешала сосредоточиться. Я уже готовилась смиренно посыпать голову пеплом и нижайше просить пустить на пересдачу, как голос с галерки переступил границу моей принципиальности:
— Хартман, помолвка — это еще не повод бросать учебу! Ты же талантливая теоретчица, ты бы могла продолжить научную деятельность! А вместо этого чем забита твоя голова? Свадебными платьями и пригласительными конвертами?
Аудитория восхищенно притихла. Даже педагог перестал вопить и с любопытством наблюдал за происходящим.