— Атра энега. Говидо стап. Вулсия.
С каждым словом заклинания, я делала шаг навстречу своему мучителю. С каждым моим шагом с его губ сползала улыбка. Вот он побледнел, несмотря на загар. Задорный блеск глаз стал лихорадочным. Он узнал заклинания. Артефакты вокруг вспыхнули, задымились и упали мертвыми мухами. В моих руках появилось две сферы. Тонкого стекла из сверхматерии, воплощение моей силы и воли. Клетка и наказание для зарвавшегося гаденыша. Я могла бы убить. Но это неразумно. Куда деть тело? А сколько есть возможных свидетелей, что он отправился ко мне? Другое дело изъятие силы. Надо было учиться лучше, мальчик. И не надо было доводить меня до крайних мер. Очень крайних мер. То, что я сделала, было также противозаконно, как и шантаж мальчишки. Гнев завладел мной, подчиняя рассудок. И темная сила вырвалась наружу. Да-да, я темный маг первой категории. Лучший специалист в этой области. Жаль, что большинство моих знаний и умений вне закона, а допуск к работе с моим даром теперешние правители выдавали мне раз в год под присмотром придворных (в очень ограниченном количестве) магов.
— Что, студиус, все случилось немного не по плану? — Я язвила без стеснения. Но мразь оказалась умнее.
— Не по плану. Признаюсь, удивила. — Он обошел меня, встал за спиной и издевательски накинул на меня свой пиджак. Издевательски, потому что любое его движение теперь и отныне я воспринимала только так. — Но это поправимо, Рика. Небольшая коррекция, и все будет хорошо. У меня хорошо. А у тебя — зависит от тебя.
— Что? — Нет, мне послышалось. Его сила у меня, а он мне опять угрожает? Безумец! — Мальчик, ты болен? Лихорадка? Семейное безумие коснулось и тебя?
Замер. Спина ровная, плечи напряжены. Сжимает кулаки. Я продолжила нападение. Нет страшнее оружия, чем смех. Нет сильнее яда, чем слово. Я ударила по больному. Авантюризм и склонность к порокам списывали Марсенам на безумие. Их дед сжег дом вместе с собой, а его сестра, бездетная, но тоже часть семьи, помешалась на почве ревности, и была сослана мужем в серые комнаты Маргана[13].
— Печетесь обо мне? Сердце Ледяной королевы дрогнуло, и она беспокоится о своем любовнике?
Замерла и я. Безумец. Как можно так извратить мои слова? Только если сошел с ума. Сферы силы в руках завибрировали, требуя завершения ритуала. Я хлопнула ладонями, вдавливая один шар в другой, смешивая, сдавливая два пространства в одно.
— Фат! — И шар наполняется голубым свечением. Ты был бы хорошим магом, и неплохим человеком. Если бы, наверное, родился в другой семье. Или дело в другом? Голубое свечение — чистота души и порывов. С другой стороны, кто сказал, что магия не ошибается? Шар обволакивает тьма. Когда или если силу вернуть ему, он будет не менее темным, чем я.
— С-с-с… — О да. Еще та.
— Выметайся.
Почти ласковый тон — не поймет только дурак. Я перешла черту. И теперь это не дело учитель — ученик. Речь идет о вопросах жизни и смерти. Я могу и готова идти дальше. Сильвий, что удивительно, даже не дрогнул. Склонив голову, принимая тот факт, что довел. Еще миг — и смотрит на меня так же ласково, как я обращаюсь к нему.
— Я ухожу, Анрика. Сейчас я зайду к своему кузену по материнской линии. И мы снимем копию моей памяти. У тебя время до завтрашнего утра.
Он не уточняет, чего хочет. Но и не надо. Он захочет звезду с неба, и мне придется ее доставать.
Де Марсен снимает с моих плеч свой пиджак, оставляя меня вновь полуголой.
— Приятного вечера, Рика. К десяти я зайду обсудить условия нашего сотрудничества.
Гаденыш. Но и этого мальчишке мало. Он касается губами моей щеки, хмыкает в ухо. И только потом скрывается за дверью. Прогулочным шагом аристократа на отдыхе.
Запустив сферой в небытие, я падаю на диван, который успела возненавидеть. Сейчас поднимусь и выброшу. К пратемной деве траты. На кухне тоже сделаю ремонт!
В белоснежной рубашке, темно-синей юбке и с вновь уложенными в пучок волосами я магнетизирую зеркальную поверхность для связи. Время позднее, но утром решать нужные вопросы будет еще позднее.
— Анá? — На меня взирают иссине-черные очи моего учителя. Слава Всевидящему, мужчина при полном параде. Поздний ужин? Вероятнее, поздний клиент.
— Глор, привет. Прости, что беспокою.
— Пустяки. Что стряслось? — Он слишком хорошо меня знает.
— Мы можем встретиться? Сейчас.
Я наконец-то могу сесть и начать дышать. Глорий сразу все понял. Из того, что можно понять по двум фразам. Он мне нужен. Дело не пустяковое. Все, что случилось, давит на меня и разрывает в клочья. Лишь одна мысль: надо дождаться мастера. Он поможет. Он спасет. Выкарабкаюсь. Выкручусь. Как-нибудь. Дождаться его. И не впасть в истерику.