— Но пришел.
— Пришел.
— Больше не боишься за меня? — Мои слова сочились ядом. Я больше не хотела кричать в небеса и кидаться вещами. Хотелось развернуться к нему лицом и влепить пощечину. Чтобы щека стала красной, а в глазах появилось понимание. Мне больно! Мне было так больно…
— Боюсь. Еще больше боюсь. Но и без тебя… я понял, что без тебя не имеет смысла. И потерять тебя все равно могу. Даже больше. И надо уже сейчас выступать перед братом, перед древними. А я, я эгоист. Не хочу быть один. Сражаться за тебя я согласен, но без тебя мне не хватит сил. Ты моя сила, Анрика. — Ухмыльнулся и опустил голову. — Вот такой я слабак.
И я упала. И сердце упало в пятки. И душа заметалась. А за спиной выросли крылья. Которые лишь силой воли я сложила и спрятала до лучших времен.
— Давай без самоуничижения. Это на тебя не похоже. — Проворчала. Смиряясь со своим будущим. А мое будущее все еще купалось в самобичевании. Улыбалось грустно, блуждало взглядом по моему лицу и перебирало пальцами мои волосы. И когда только успел их расплести?
— Все еще сомневаешься, что я это я?
— Нет, — хмыкнула. — Это ты сомневаешься в себе. И зря ты. Зря. Пришел, когда все еще не уверен.
Я тоже умею делать больно. И я получала от этого удовольствие. Теперь мы квиты. Боль в его глазах была не меньше моей.
— Рика… Рика!.. — Он дернул меня за волосы, притягивая голову для поцелуя. Все так же начиналось. Страсть и боль. Так и закончится? Это мы еще посмотрим. Кто там против? Боги? Древние? Отверженные? Станут и забытыми. Раз и навсегда.
Поцелуй прервался, когда я его укусила. Теперь кровь была у обоих. И это тоже было. Чего же не было? Счастья. Счастья так и не видели. Попробовать? Я пытливо искала ответ в его глазах. А он смотрел на меня как впервые в жизни. Изучая, узнавая. Или я опять ошибаюсь. Я люблю ошибаться. Весь мой опыт — это ошибка за ошибкой. С друзьями, с отношениями. Даже с карьерой. Хватит ли меня на еще один шанс судьбы?
— И что теперь? — спросила я слегка безразличным тоном. Вопрос сорвался с губ еще до того, как я вынырнула из себя. Сильвий сразу же напрягся. Укусы его не смущают, холодный тон — превращает в демона бездны. Или он и есть этот демон бездны?
— Ничего. Но еще кое-что ты должна узнать, детка. — Детка? Я? У меня глаза с блюдца стали. Такие же большие и круглые. И уже ни «не могу без тебя», ни «ты моя сила». Вернись обратно. Там у тебя лучше получалось. — Мы женаты. И это основная причина, почему я решил вернуться.
Я все же выскользнула из его объятий. И теперь он меня не держал. Обратно, на половинку наперстка, мне достаточно. Вернись. Туда, там ты был со мной. Я заметалась по комнате. В комнате так холодно. Кинулась к окну. Закрыла. Но теплее не стало. Еще бы, на улице вечерний зной лета. А дома — дома склеп. Так и оставшись у окна, не поворачивая головы, решила уточнить.
— Я не беременна. И не была.
— Одна душа на двоих, Рика, когда любят оба. Я уверен, не дергайся. Я… если ты хочешь развод, то это невозможно. Но держать не буду. — Еще один. Можно вместе, можно не вместе. И все такие смирные, смиренные! Пальцы шевелились будто разминая грай[87]. Зря я отпустила его шею. Зря.
87
Камень, который от температуры тела, если его как следует помять, становился мягким, а потом застывал обратно без дополнительной обработки, в отличие от глины