У Марии никогда не было ни подруги, ни даже желания ее иметь, но в этой далекой стране она была благодарна доброй девушке, которая взяла ее под свое крыло.
– Делай то, что я делаю, говори то, что я говорю, – и все у тебя будет хорошо, – заверила ее Юни.
Было легко себе представить, как на острове действуют заклинания. Небо ранним вечером было не синим, на нем играла целая палитра цветов, от розового до темно-фиолетового, от кобальтового до черного. Здесь обитали шестьдесят восемь разновидностей бабочек, включая больших оранжевых, черных монархов и тигровокрылых, которые летают только в тени. Воздух будто двигался и казался живым, внезапно налетавший ветер был ласковым, наполненным запахом соли и морских водорослей. Запертая в ящике для переноски Кадин просилась на волю.
– Не сейчас, – говорила ей Мария. – Скоро тебя выпустят.
– Миссис Янсен не понравится твоя птица. Скажет, что она грязная и испакостит весь дом, – предупредила Юни, но Марию это не слишком обеспокоило.
– Ей совсем не обязательно знать о Кадин.
Юни только усмехнулась в ответ. Новая девушка казалась ей самой занятной из всех ее знакомых, и было даже интересно, как хозяева уживутся со служанкой, которую не особенно волнуют их правила.
Мария наконец скинула грязную одежду, которую носила день и ночь, не снимая, вымылась обжигающе горячей водой и едким мылом. Так началась ее новая жизнь. Она была еще девочкой и очень устала от морского путешествия, но не забывала, что надо делать все возможное, чтобы выжить. В комнате вместе с ней и Юни жили еще две служанки, сестры из английского Манчестера, которым оставалось отработать всего год, чтобы выполнить договорные обязательства.
– Не успеете и глазом моргнуть, как нас уже здесь не будет, – наперебой похвалялись сестры. У них была привычка разом говорить одно и то же. Сестры считали, что они лучше, чем Юни, чья мать была рабыней, и чем юная и неопытная Мария.
Мария подождала остальных девушек, чтобы вместе с ними идти на ужин, но прежде всего спрятала гримуар под половицы. Ей хватало ума держать в секрете историю своего семейства, поскольку ее таланты могли принести как удачу, так и несчастье. Девочка оказалась в весьма любопытном месте, совершенно не похожем на все, что она знала прежде. Там, где прежде была тьма, теперь струился свет. Мария жила уединенно, а теперь оказалась в многолюдном доме. Большая часть жизненного пространства находилась на открытом воздухе. Она пересекла двор и оказалась в заросшем буйной растительностью саду, удивившись, как такое возможно на сухой почве субтропиков. Мария прошла по аллее, засаженной манговыми деревьями, ямайскими яблонями и яркими кустами алоэ, испещренными желтыми цветками. Возле них она наконец выпустила Кадин. Мария изготовила амулет с одним черным пером, который повесила на шею вороны, зная, что ту всегда можно будет позвать и она вернется, как бы далеко ни улетела. Ворона посидела на ветке гуавы и взлетела в мглистое небо нового места обитания.
Наступил вечер. Сама луна здесь казалась другой: она мерцала бледным серебристым светом. В мокрых солончаках водились диковинные птицы: фламинго, белые и алые ибисы, зеленые цапли, большие синие цапли и увенчанные черной короной ночные цапли, которые кричали во тьме, как молящие о пощаде женщины. Но самой прекрасной из всех птиц Мария считала ворону-воровку: в ней было больше сострадания, чем в человеке, и куда больше преданности.
На ужин им подали фунчи, кукурузную кашу с небольшой миской стобы, пряного тушеного мяса, сдобренного папайей, – остатки семейного обеда Янсенов. Это был большой клан, три дочери были уже почти взрослые и мечтали о мужьях. По словам Юни и сестер из Манчестера, работы по дому всем хватит с избытком. Они были рады, что к ним присоединилась Мария.
Сама она старалась быть бодрой и вежливой. Ханна всегда учила ее: посторонним не следует знать, что у тебя на уме. Нельзя давать другим повод наказать тебя за твои мысли и убеждения. Мария полагала, что никто не вправе отдать ее в чью-то собственность, но не поднимала шума, зная, что в конечном счете сама будет вольна решать свою судьбу. Чтобы развлечь других девушек, Мария предсказывала им будущее по линиям ладони. Она объяснила, что у женщин правая рука показывает судьбу, с которой они родились, а левая говорит о том, что они пережили, какой делали выбор, изменивший предначертанное им от рождения. Линия сердца всегда самая интересная: она показывает, кто эгоистичен, кто будет доволен жизнью, чье сердце легко разбить. Она предсказала всем, что они влюбятся и выйдут замуж (так и случится), опуская лишь неприятные подробности: кто из них влюбится слишком легко, кто обретет печаль, кто сделает выбор, о котором впоследствии пожалеет. Девушки из Манчестера были в восторге от редкого таланта Марии и называли ее своей младшей сестренкой. Младшие сестры хорошо ладят с близкими, когда они себе на уме, и со стороны Марии было мудро поддерживать со всеми хорошие отношения, по крайней мере так долго, как ей это было нужно, пока она не обретет свободу. У Марии оставался в запасе один драгоценный апельсин из подаренных матерью, и она разделила его с другими служанками, прежде чем все улеглись в белые металлические кровати. Девушки радовались, что она с ними, и никто не жаловался, что теплыми вечерами Мария оставляет окно открытым, чтобы Кадин всегда могла вернуться домой.