– Какой ужас! – бурчу я под нос и пытаюсь исправить ситуацию, но копна каштановых волос не поддается. Сегодня они живут своей жизнью, такое бывает.
На экране загорается цифра три, и двери разъезжаются. Хорошо, что лифт быстрый. Видеть свое отражение нет никакого желания. На картонке, к которой был прикреплен ключ, написано, что у меня триста третья комната. Интересно, какая у меня будет соседка? Надеюсь, она любит тишину. Это единственный важный для меня критерий.
В коридоре одни парни, и они тоже пялятся на меня. Не знала, что у нас смешанное общежитие… Это какие-то новшества. Ведь академия как раз консервативна и соблюдает старинные традиции. Возможно, они решили идти в ногу со временем? Мне, честно говоря, больше нравятся варианты с раздельными зданиями для мальчиков и девочек…
На двери моей комнаты такой же замок, как и внизу. Я прикладываю свою карту, квадрат вновь загорается зеленым, и я, довольная, влетаю внутрь. Подальше от любопытных взглядов. Неужели стипендиатки тут такая редкость? В том, что они по моему виду поняли – я здесь на стипендии, нет ни малейших сомнений. Одних торчащих волос мало для такого пристального внимания. Но я гоню прочь все мысли.
«Это моя комната! – с восторгом проносится у меня в голове. – Я добралась!» Со вздохом облегчения опускаю рюкзак на пол и разминаю шею. Здесь примерно двадцать квадратных метров, чистые белые стены с лепными плинтусами. На потолке по центру красуется маленькая хрустальная люстра, под ногами сверкающий деревянный паркет, выложенный в версальском стиле. С левой стороны стоит идеально заправленная кровать, на ней насыщенного черного цвета постельное белье. Моя соседка явно любит минимализм. Я перевожу взгляд на ее стол. Он из темного дерева, прямые ножки украшают серебристые головы змей, и точно такие же ручки у полок. Стул в цвет стола, лишь выбивается ярко-зеленая шелковая сидушка. Ощущение, словно я попала в общежитие Слизерина… На столе нет ни учебников, ни тетрадей. Темно-серый MacBook стоит на зарядке. А чуть выше стола прикреплена полка с книгами. Старинные издания классики с коричневыми корешками и золочеными буквами. Все. Других признаков ее присутствия нет.
По спине пробегает холодная дрожь. Что ж, тишину моя соседка явно любит. Надеюсь, она не социопатка. Ей повезло, что я приехала с одним лишь рюкзаком и вещей у меня мало. Медленно прохожу на свою сторону и неловко вытаскиваю из рюкзака постельное белье в цветах дома Гриффиндор. Я не безумная фанатка Гарри Поттера, но оно было со скидкой семьдесят процентов – самое дешевое в магазине. Будет у меня бордовое одеяло с желто-золотыми полосами и гербом льва на подушке. Даже смешно. Ведь в детстве я мечтала иметь подобное. Может, мечты и правда имеют свойство сбываться? В душе поднимается воодушевление, и отчего-то на глазах выступают слезы.
– Ты в академии, о которой грезила, – шепчу я и тихо радуюсь. – И постельное белье мечты – тоже у тебя, Селин.
Хочется остановить время, глубоко вдохнуть и всецело прожить этот момент. Но для начала стоит принять душ… Блуза неприятно облепила тело. Начинаю медленно расстегивать пуговицы рубашки. Маленькие, перламутровые, они скользят в моих руках. Какой у меня план на сегодня? Необходимо срочно поесть. От голода сводит желудок. Кое-как освобождаюсь от рубашки и кидаю ее на свою незаправленную постель. Надеюсь, моя соседка не появится до того, как я все приведу в порядок. Не хочу произвести плохое впечатление. Нужно сходить в библиотеку, забрать учебники, узнать, как она работает, ведь у меня нет личного ноутбука.
– Выдохни, Селин, – бормочу под нос. – Не суетись. Все успеешь.
Тревожность – ужасное чувство. Когда не знаешь, за что хвататься, а паника продолжает захлестывать. Для начала душ, напоминаю я себе и достаю из рюкзака ванные принадлежности и свежую одежду.
Ванная комната встроена в спальню, это удобно, нет никаких очередей в коридоре, как во многих учебных заведениях. Тут, по сути, хостел со всеми удобствами в комнате. Кроме кухни, но она и не нужна – столовая тут, говорят, отменная. По крайней мере, в интернете распространили информацию, что в академии работают повара из мишленовских ресторанов. С этими мыслями я переступаю порог светлой ванной комнаты.
Маленькая душевая, белая раковина, все сверкает в свете ламп. Моя соседка помешана на чистоте… мне даже страшно прикасаться к чему-либо. Черные полотенца с зелеными полосами свисают с крючков. И тут мой взгляд падает на полку, где в идеальном порядке выстроены ванные принадлежности. От геля для душа до миллиона колбочек… Все стоит в ряд, от самого высокого бутылька до самого низкого. Сердце екает. Баночки темно-синие, черные, серебристые. Они все… не может быть… мужские! Я в шоке, отшатываюсь и, теряя равновесие, поскальзываюсь. Падаю, растянувшись, на кафель. Больно. Выползаю на корточках из ванны. Колготки на коленках порвались, туфля отлетала в угол комнаты. Мне так больно, что перед глазами бегают черные точки, вальсируя по всей комнате. «Думай, Селин!» – приказываю я себе. Черт-черт. Я в мужском общежитии! Надо сваливать отсюда до того, как меня заметят. Мне же не грозит исключение?