– Тысяча извинений, леди Стэнхоуп, надеюсь, это не фамильная ценность.
– Не стоит беспокоиться, мистер Лэшли. – Ее мать ласково улыбнулась смущенному гостю. – Я рада, что вы не пострадали.
Когда Джонатан, не теряя достоинства, вышел из комнаты, Клэр прижала ладони к пылающим щекам. Сможет ли она когда-нибудь посмотреть ему в глаза? Но ведь ей придется, не так ли? Внезапно она вспомнила, что не ответила на его предложение.
Клэр бросилась к двери, не задумываясь о том, что леди не пристало бежать вдогонку за мужчиной.
– Мистер Лэшли! – крикнула она, когда он уже подошел к двери.
Джонатан обернулся:
– Мисс Велтон?
– Я так и не ответила на ваше предложение. – Она мысленно вздрогнула – фраза вышла несколько двусмысленной. – Для меня большая честь помочь вам улучшить ваш французский.
На его лице засияла искренняя улыбка.
– Как насчет одиннадцати утра?
Клэр окатила волна изумления. Он согласен! План Беатрис и Мэй начинал работать!
Джонатан вопросительно вскинул брови, словно чего-то ожидая.
О да. Ее ответа. Он ждал, что она скажет. Какая же она бестолковая!
– В одиннадцать? Идеально! – Клэр убрала за ухо непослушный локон, стараясь говорить серьезно, в то время как все у нее внутри трепетало от волнения. Джонатан согласился! Конечно, пока только заниматься французским, но это лишь начало.
Глава 4
Урок оказался ужасным во всех смыслах. Прошел час, и Клэр почувствовала, что абсолютно выдохлась и не знала, что делать. Если подруги хотели, чтобы таким образом Лэшли обратил на нее внимание, то они определенно ошиблись.
Ее корсет был ужасно тугим, сдавливая и приподнимая ее грудь в новом произведении Эви – дневном бледно-зеленом платье с глубоким вырезом, но Лэшли не мог долго усидеть на одном месте, чтобы оценить ее красоту. Он постоянно вставал из-за длинного стола в библиотеке Велтонов и подходил к окну, за которым не было абсолютно ничего интересного. В этом Клэр убедилась сама, когда, не выдержав, приблизилась к окну вслед за ним. Она решила, что, возможно, садовники работают совершенно обнаженными. Но нет. К счастью, они были одеты. За окном не оказалось ничего интересного, лишь сад и стена, отделявшая его от переулка.
Очевидно, «предметом интереса» Лэшли было нечто совсем другое. Он уже в восьмой раз проходил по комнате к окну, и, хотя она с удовольствием разглядывала его широкие плечи, обтянутые синим фраком, и длинные ноги в коричневых брюках, на которых не осталось и следа от чайного пятна, толку от этого не было никакого.
Ей хотелось силой усадить его на стул и прикрикнуть: «Сядьте и посмотрите на меня!» И не только потому, что она нацепила это дурацкое платье исключительно ради него, а потому, что ей просто не удавалось воспользоваться хитростями, которым ее научили Мэй и Беатрис для привлечения мужского внимания. Но если он будет ходить взад-вперед по комнате, у нее ничего не выйдет. Он должен сесть, чтобы она смогла наклониться над столом и указать ему на какой-нибудь отрывок в книге. Он должен сесть, чтобы она подошла к нему сзади и, слегка склонившись, коснулась бы грудью его плеча, привлекая его внимание к написанному в книге. Советы были неплохи, но едва ли Клэр смогла бы ими воспользоваться, так как Джонатан просто не мог усидеть на месте.
Клэр взглянула на часы. Время подошло к концу, а они так ничего и не сделали. Лэшли решит, что она некомпетентна. И эта мысль заставила ее забыть о сдержанности.
– Давайте попробуем еще, мистер Лэшли. – Она подошла к окну, держа в руке книгу, и тихо произнесла: – Dağ sana gelmezse, sen dağa gideceksin.
– Что вы сказали? – Лэшли резко отвернулся от окна, вздрогнув от ее слов.
– Я сказала: «Если гора не идет к тебе, то ты сам должен пойти к горе». Это из эссе…
– Фрэнсиса Бэкона, я знаю. Но Бэкон писал свои эссе на английском, – добавил Лэшли. – А это, по-моему, турецкий.
– Да, вы правы.
– Неужто вы говорите по-турецки, мисс Велтон? Это один из ваших четырех языков? – Он смотрел прямо на нее своими пронзительными синими глазами.
Клэр покраснела, ей было приятно, что Джонатан запомнил то, что рассказала Мэй.
– Это будет мой пятый язык. Поскольку Османская империя, похоже, настойчиво требует внимания Британии, я считаю благоразумным изучить турецкий язык. – Клэр было приятно поделиться с кем-нибудь своими планами. Она наклонилась вперед, указывая ему на страницу и надеясь, что ее грудь предстала перед ним во всей красе. – Но мы здесь не для того, чтобы изучать турецкий, мистер Лэшли. Возможно, нам снова стоит вернуться к французским упражнениям? Прочитайте первое предложение, s’il vous plaît[4].