Никто ничего не знал. Никто не подозревал, что они с Толли находились в его спальне одни, да к тому же обнаженные. Никто, кроме Лакаби. Но Тереза начала испытывать какую-то странную привязанность к этому непредсказуемому камердинеру. Похоже, он единственный, кроме, конечно, ее самой, готов был стоять за Толли до конца.
— Спасибо, — произнесла Тереза вслух. — Сделала все, что смогла.
— Едем с нами за покупками, — пригласила кузину Амелия. — Если уж мы собрались сегодня на званый вечер, то я хотела бы найти подходящее кружево. Думаю, серебристое подойдет к моему новому голубому платью.
— Вы тоже пойдете? — Тереза перевела взгляд на Толли.
Тот согласно кивнул:
— Мне посоветовали почаще появляться в обществе, потому что уединенный образ жизни скорее навредит, чем поможет.
— Мне хотелось бы поблагодарить этого человека.
Бартоломью взглянул на Терезу:
— А вы будете на том вечере?
— Собираюсь.
Губы Толли изогнулись в ленивой улыбке.
— В таком случае вам, наверное, следует поспешить за покупками с Амелией и Вайолет. — Толли оглядел ее с головы до ног.
По телу Терезы разлилось тепло. Если она не поедет сейчас вместе с подругами, то наверняка будет целый день предаваться мечтам о Толли, и кто-нибудь заметит неладное. Она и так удивилась тому, что никто ничего не понял по ее внешнему виду.
Надо взять себя в руки! Расправив плечи, она передала ножницы камердинеру.
— Так что, едем?
Поскольку Тереза прибыла в Джеймс-Хаус в ландо, девушки решили воспользоваться им, чтобы отправиться на Бонд-стрит за кружевом. Тереза села спиной к кучеру, а Амелия и Вайолет расположились напротив нее. Девушки оживленно болтали, и из их разговора Тереза поняла, что обе радуются хорошему настроению Толли. Тесс внимательно посмотрела на Амелию, смеющуюся над какой-то шуткой своей золовки. Ей оставалось лишь надеяться, что ее лицо так же непроницаемо для окружающих.
Но вот наконец они вошли в магазин, здесь она хоть отвлечется немного.
— Я знаю Толли не слишком хорошо, — тихо произнесла Амелия, беря кузину под руку. — Но по-моему, ты ему очень нравишься.
— В самом деле?
— Он постоянно смотрит на тебя. А когда замечает, что кто-то обращает на это внимание, тут же отводит взгляд.
О Боже.
— Он привлекательный человек, — согласилась Тереза.
— А скандал, который он собирается устроить? Я немного нервничаю из-за этого. Просто не представляю, что произойдет. Ты будешь рядом с ним сегодня вечером?
Еще несколько часов назад этот вопрос заставил бы Терезу занервничать и почувствовать себя не в своей тарелке. Она и сейчас слегка волновалась. Не было смысла отрицать это. Только вот в ее сердце теперь многое изменилось. Тереза стала… сильнее.
То ли она поверила в версию Бартоломью, касающуюся смерти ее родителей, то ли ее вдохновил тот факт, что собственная трагедия не отвратила его от борьбы, но застарелый страх быть застигнутой за совершением чего-то непристойного был уже не таким сильным, как раньше. Более того, Терезе казалось правильным оказать Толли поддержку.
— Да, без сомнения, — вслух произнесла она и заставила себя улыбнуться. — Кроме того, бабушка будет ужасно рада этому, ибо никогда не любила лорда Хаддерли.
— Этот несносный лорд и его отвратительные огромные псы, — проворчала Амелия, подражая голосу бабушки. — Я нахожу любопытным тот факт, что она питает к нему неприязнь из-за собак, а не из-за его политических взглядов.
Тереза рассмеялась:
— Но я и сама обожаю кошек.
— А как насчет Монтроуза? — Амелия склонилась к уху девушки. — Он хочет знать о твоем отношении к Толли из-за того, что тот мой родственник, или потому, что он тебе нравится?
— Я думаю, это не его ума дело.
— Александр считает иначе.
— Что ж… — Тереза некоторое время молчала. — На протяжении вот уже двух лет он задает мне один и тот же вопрос. Полагаю, давно пора дать ему ответ независимо от того, придется ли он ему по душе.
Амелия продолжала держать Терезу за руку.
— Значит ли это, что Толли тоже сделал тебе предложение? — спросила она, и ее голос задрожал от возбуждения.
— Нет, не сделал. — И вряд ли сделает, когда на носу война с Ост-Индской компанией. Но мужчины оказывали ей внимание с тех самых пор, как ей исполнилось восемнадцать лет. И ни одному из них не удалось заполучить ее. Многочисленные поклонники охотились за созданным Терезой образом совершенной благопристойной девушки, какой на свете, как выяснилось, не существует.