Ной взялся за кольцо на двери и громко постучал. Та открылась сама собой.
— Кажется, он не особенно переживает за свою безопасность, — заметил я, и брат пожал плечами:
— Ты просто редко ходишь к нему в гости, у него всегда проходной двор. Не удивлюсь, если и сейчас он кого-то принимает.
Когда мы прошли в холл, свет тоже загорелся сам собой, а чуть в стороне, из гостиной, доносились голоса.
— Как в воду глядел, — удовлетворённо хмыкнул Ной. — Наверняка какие-то специалисты по поводу слепка.
— Проверим твою интуицию, — я решительным шагом пошёл на голоса.
— Это не интуиция, а логическое мышление! — поправил он. — Впрочем, интуицию можно рассматривать, как бессознат…
Ной запнулся на пороге гостиной, увидев, с кем именно общался дядя Блейн, ожидая нас у себя. Я и сам встал столбом, растерявшись от неожиданности. Не то чтобы я был робкого десятка или обладал какой-то стеснительностью — скорее уж наоборот, но когда перед тобой вдруг предстают правители целого мира, невольно растеряешься.
— О, а вот и мои мальчики! — воскликнул дядюшка. — То есть, не мои, конечно, а Блейра, но он давно их оставил под мою опеку.
Золотая драконица была ещё красивее, чем её изображали. Невысокая, с бледной фарфоровой кожей, алыми чувственными губами и длинными волнами чёрных волос. Она не была похожа ни на одного представителя кланов — она была вне кланов. Встав с бархатного кресла, она подошла ко мне и протянула ладонь:
— Можешь называть меня Лиза. А ты?..
— Эйлар Гилберт Лоран, — с трудом представился я, потому что в горле внезапно пересохло, и прикоснулся губами к тыльной стороне ладони драконицы. Ной поклонился:
— Ной Гилберт Лоран.
И тоже поцеловал ладонь Золотой.
— Тоже близнецы, как ваши отец и дяди, — с улыбкой заметила она. — Продолжаете традиции.
— Нас вроде как не спрашивали, — неуклюже ответил я.
Драконица усмехнулась и вернулась на своё место, а сидящий рядом с ней мужчина молча поднял руку в знак приветствия. В серебристых глазах угадывался чистокровный Артас, но я догадывался, что он был гораздо больше, чем просто стальной дракон. (*История Лизы раскрывается в трилогии “Брачные игры драконов”)
— Ты… хотел поговорить по поводу слепка? — спросил Ной, усаживаясь в одно из свободных кресел. Я занял второе, и теперь все присутствующие разместились вокруг небольшого журнального столика.
— Не только по поводу слепка, — вместо него ответила драконица. — Вообще по поводу всей ситуации вокруг тайного клуба.
— Неужели всё настолько серьёзно, что даже вы обеспокоены им? — уточнил я, подперев голову рукой. Робость постепенно отходила в сторону. — Всего лишь клуб, всего лишь академия, студенты.
Золотая переглянулась со своим молчаливым спутником.
— Есть кое-что, что касается не только студентов и преподавателей, но также меня лично, — ответила она, осторожно подбирая слова. — И я бы очень хотела, чтобы проблема не распространилась на всю Виригию.
— Если вы опасаетесь подобного сценария, почему бы не направить на это дело спецслужбу Саргонов?
— Потому что кто бы ни стоял за этим клубом, у него может быть достаточно хитрости, связей и силы, чтобы вовремя скрыться.
— Или активировать своё оружие, — добавил мужчина, который так и не представился.
— Джей, ты серьёзно думаешь, что там сокрыто оружие? — с сомнением спросил дядюшка, подтвердив мои догадки о личности этого дракона.
Тот неоднозначно пожал плечами.
— Мы так и не доискались нескольких артефактов из хранилища Мару. Допрос тела Эванс тоже не дал результатов, ты должен был знать об этом.
Дядя Блейн поморщился:
— Да, я там присутствовал. Дрянной вышел денёк.
— О чём вы? — спросил Ной, переводя взгляд с одного дракона на другого.
— Эванс наложила на себя защитное заклятье, которое не позволяло пробудить её после смерти. При попытке добиться от неё хоть какого-нибудь ответа, она рассыпалась в прах, а все присутствующие оказались обездвижены до такой степени, что сердце еле билось. Хорошо, что среди нас не было людей, а то могли бы и не дождаться помощи.
— Сейчас важно другое, — оборвала его Золотая. — Нам известно, что Эванс могла получить в своё владение некоторые артефакты, но отыскать их не удалось даже при полном обыске дома. Те помещения, в которые мы не смогли попасть, проверяли слепками — ничего.
— Почему вас так волнуют эти артефакты? — спросил я.