Большой палец Кинга нежно провел по моему распухшему рту, прежде чем он пригнулся, чтобы поцеловать каждую сторону, где веревочный кляп на время придал мне улыбку, как у Джокера.
— К счастью, у меня была моя Королева, чтобы сохранить мне жизнь, — сказал он.
Я уставилась в его глаза, отчаянно пытаясь отметить каждый пузырек воздуха, попавший под лед его радужки, и каждый оттенок бледно-голубого, который осветлял и затемнял их, как формы под ледниковыми шапками.
— Я хочу домой, — сказала я ему, внезапно отчаянно желая покинуть больницу. — Можно?
Его губы сжались в задумчивости, но когда я захныкала во все горло, он вздохнул.
— Мы можем делать все, что ты захочешь, Кресс, детка. Доктор осмотрел тебя. Тебе не нужна операция на руках, но у тебя, вероятно, поврежден нерв, и тебе может понадобиться реабилитация. В остальном, у тебя сотрясение мозга, рваная рана на горле и перелом челюсти. Не говоря уже о том, что твое прекрасное лицо черно-синее.
— Не очень. — Пробормотал я.
— Нет. — Выдохнул он.
— Живы. — Сказала я. — Мы оба.
— Слава, блять, Иисусу, — сказал он мне в губы, прежде чем нежно поцеловать их.
— Домой? — переспросила я.
— Хорошо, подожди здесь, а я приведу все в порядок. — Он поцеловал меня еще раз, затем соскользнул с кровати и направился к двери. Он остановился на пороге и оглянулся на меня, потянувшись рукой за своими кудрями. — Мне нужна секунда. Я не оставлял тебя с тех пор, как это случилось, и мне трудно сделать это сейчас.
Мое сердце остановилось, а затем снова забилось в груди.
— Люблю тебя. — Сказала я ему.
— Кость от кости. — Ответил он.
Я ждала его, пока он говорил с врачами (которые активно не соглашались с моим решением уйти, но технически ничего не могли с этим поделать) и принес мне бумаги на подпись.
— Мои родители? — тихо спросила я, потому что если бы они были там, им бы дали разрешение подписать их за меня.
А так было трудно подписывать бумаги без помощи пальцев.
— Позвонил им. Если быть честным с этими ублюдками, они хотели приехать, но они так психовали по поводу того, что ты получишь по заслугам, потому что связалась с «риффом», мать его, «рафом», что в итоге я бросил трубку, не успев сказать им, где ты будешь.
Я улыбнулась лишь слегка, потому что было грустно за родителей, но он был великолепен.
— Все остальные в порядке?
Его глаза потеплели, когда он помог мне сесть на край кровати, а затем принялся одевать меня.
— Прист и Зевс в синяках, но в порядке. Нова получил пулю в брюхо. Он в комнате дальше по коридору. Пак, Лэб Рэт и Сай тоже были там, они позаботились о парнях снаружи, и они помяты, но в порядке. Я получил ранение в плечо, неплохо. Бат — единственный без царапины, но он десять лет служил на флоте, прежде чем его подлатали, так что понятно.
— Хорошо, — сказала я, положив руку ему на плечо, чтобы переобуться в шлепанцы, которые он мне принес.
Кто-то упаковал одну из больших толстовок Кинга с зеленой надписью EBA и старые джинсы, которые я оставила в клубе. Они были удобными и пахли Кингом, что мгновенно успокоило меня.
— У меня еще много вопросов, — устало пробормотала я, беря его за руку.
— У меня тоже, — раздался ровный, глубокий голос из дверного проема.
Кинг зарычал, но я только вздохнула и снова рухнула на больничную койку.
— Да, офицер, заходите. — Поприветствовала я Лайнела Дэннера, входя в палату.
Он шагнул в дверной проем, его напарник Райли Гибсон — за ним.
— Извините, что делаю это, когда вы еще не пришли в себя, но я просто должен задать вам несколько вопросов. — Сказал Дэннер. К его чести, в его голосе действительно звучало раскаяние.
Если бы я все еще была прежней Крессидой, которая любила правила и нормы, я бы, наверное, влюбилась в Лайнела. Он был великолепен, верен, послушен и суров, как шериф с Дикого Запада. Словом, женская находка.
Но так получилось, что поскольку он был врагом Зевса, он был и моим.
И, надо ли говорить, что я была по уши влюблена в байкера-подростка, который слегка приотстал от меня, чтобы поспорить с копами по поводу допроса меня, пока я была ранена.
— Всего несколько вопросов, — потребовал Дэннер.
— Все в порядке, Кинг, — сказала я. — Просто поторопитесь. Я устала и хочу домой.
Гибсон кивнул, шагнув вперед.
— Мы просто хотели прояснить хронологию событий. Две ночи назад...
— Две? — спросила я.
Кинг сжал мою руку.
— Ты была контужена и долгое время была не в себе, детка. Рад снова видеть эти глаза цвета виски.
Я сильно прислонилась к его боку, снова повернувшись к копам.
— Продолжайте.
— Две ночи назад вы были на заправке «Evergreen», когда вас ударил по голове человек по имени Гектор Алонсо и отвез на склад недалеко от шоссе 99. Они продержали вас три часа, пока Зевс и его... друзья, — он колебался, как их назвать, но продолжил, — не нашли вас.
— Верно.
— В последующей драке вы были свидетелем того, как Зевс Гарро убил человека по имени Виктор Эрнандес?
У меня защемило сердце, когда я вернулась в ночь моего девичника. Полицейские спросили меня о том, что Лисандер убил Маркуса Уитмана. Неважно, что я сказала, что мой брат защищал меня от изнасилования, они все равно надели на него наручники, увезли и посадили в тюрьму на шесть лет жизни.
Затем я вспомнила, что Лисандер был на складе, стоял рядом с человеком, который хотел убить меня, и ничего не сделал. Я не могла примирить один его образ с другим.
Как он мог превратиться из моего защитника в моего преследователя?
Я отбросила эти мысли на задворки сознания и сосредоточилась на неопровержимом факте: я не доверяла полиции и обожала Зевса.
Поэтому я сказала им, хотя у меня болела челюсть:
— Мне очень жаль, офицеры. Я не думаю, что смогу вам помочь. Как вы можете видеть, — я подняла свои сильно обмотанные руки, — в тот момент я была озабочена и то входила, то выходила из сознания.
Кинг обнял меня за плечи, и я поняла, что он доволен моим ответом.
— Вы уверены? — Гибсон надавил, даже сделал шаг вперед в попытке оказать на меня физическое давление.
Это был низкий шаг после травмы, которую я уже пережила, и как Дэннер, который сдерживал своего партнера рукой и взглядом, так и Кинг, отреагировали. Мой мужчины обнажил зубы и заявил:
— Разговор окончен. У Крессиды сотрясение мозга и чертов перелом челюсти. Просить ее говорить с тобой в таком состоянии для нее физически больно.
Боль в челюсти была ничто по сравнению с болью в руках, но разговор был окончен, поэтому я позволила Кингу поднять меня на ноги и последовала за ним, когда он схватил свою сумку и направился к двери.
Полицейские отпустили нас, но я слышала, как Дэннер пробормотал Гибсону, чтобы он оставил нас в покое. Я была ему благодарна, потому что усталость навалилась на меня как физический удар, когда мы вышли на свежий воздух. К счастью, Кинг все предусмотрел, и вместо его мотоцикла нас ждала моя машина. По дороге домой мы молчали, в основном потому, что я спала.
Он отвез нас в комплекс, но я не стала его расспрашивать. По правде говоря, я была рада, что он принял такое решение. Я все еще была потрясена, и мне нравилась идея быть в комплексе, одном из самых безопасных мест в БК, если не во всем мире.
— Здесь больше никого нет, кроме моего отца, Бата и Бака. Они в гараже, и я должен отвести тебя к ним, прежде чем уложу спать. — Сказал Кинг, выпуская меня из машины.
Моя интуиция затрепетала.
— Он у тебя, не так ли?
Полные губы Кинга истончились.
— Да.
Я кивнула.
— Я так понимаю, он не на кухне, пьет чай с ребятами?
— Нет, детка, нет.
Я вздохнула, не зная, как мне относиться к тому, что мой брат находится в руках «Падших», как бы сильно он меня ни предал.
— Если бы он не позвонил нам, не знаю, нашли бы мы тебя. — Сказал мне Кинг, закрывая пассажирскую дверь и усаживая меня на капот машины.